Паттерсон, единственный автор, представивший два тома «Оксфордской истории США», начинает свой рассказ об эпохе после «Уотергейта» с образного воссоздания странной смеси политического разочарования и поп-культуры, придавшей 1970-м годам особый колорит. В это десятилетие было много проблем — нефтяные потрясения, вызванные новой напористой Организацией стран-экспортеров нефти, «налоговый бунт», который охватил Калифорнию в 1978 году и помог привести Рональда Рейгана к президентскому креслу, агония иранского кризиса с заложниками, советское вторжение в Афганистан, вызывающие разногласия решения Верховного суда, касающиеся абортов и позитивных действий, продолжающаяся сексуальная революция, часто вызывающая переосмысление роли женщины и характера семьи, зарождающаяся эпидемия СПИДа и упрямое сохранение «стагфляции» — дьявольского варева из падающей экономической производительности и галопирующего роста цен. Обо всём этом Паттерсон рассказывает со свойственной ему четкостью и красочностью, дополняя свой рассказ искусными портретами таких фигур, как Джимми Картер и Рональд Рейган, Джордж Буш-старший и Билл Клинтон, а также кастой вспомогательных персонажей, в которую входят аятолла Хомейни, Михаил Горбачев, О. Джей Симпсон, Билл Гейтс и Стивен Спилберг.
Паттерсон широко охватывает пейзаж американской жизни в последние десятилетия двадцатого века, сплетая богатый повествовательный гобелен из происшествий и анекдотов, которые он так искусно рассказывает, включая появление персональных компьютеров, первую войну в Персидском заливе, триумфы и слабости телепроповедников и импичмент президента Билла Клинтона. Но прослеживаются и более масштабные закономерности. Паттерсон с восхитительной ясностью объясняет набирающий силу экономический подъем 1980-х годов, который вылился в бум (или пузырь) «доткомов» в следующем десятилетии; замирающие попытки пересмотреть американскую внешнюю политику по мере того, как «холодная война» сходила на нет и в конце концов закончилась удивительным распадом самого Советского Союза; всепроникающие последствия «информационной революции»; неоднозначные последствия приверженности сменявших друг друга администраций свободной торговле и продолжающегося процесса «глобализации», воплотившегося в таких институтах, как NAFTA (Североамериканское соглашение о свободной торговле) и ВТО (Всемирная торговая организация); влияние около 30 миллионов иммигрантов на экономику, политику и культуру страны; «культурные войны» 1980-х и 1990-х годов; активный рост евангелической религии и её вклад в мощное возрождение политического консерватизма к концу века.
Из истории этих событий следует, что последняя четверть двадцатого века была временем необычного стресса для американского народа, но, как подчеркивает Паттерсон, и временем заметных достижений. «Несмотря на все свои трудности, — заключает он, — большинство жителей богатых и чрезвычайно могущественных Соединенных Штатов, хотя и неспокойных, в начале 2001 года имели больше благ, чем в 1974 году».
Часто говорят, что история, которую мы знаем хуже всего, — это история нашего собственного времени, особенно десятилетий, непосредственно связанных с нашим собственным рождением. Все читатели извлекут уроки из этой книги, но Джеймс Паттерсон оказал особую услугу читателям, родившимся в эпоху Вьетнама и после неё. Здесь они найдут убедительный и захватывающий рассказ о том, как история сформировала мир, который они унаследовали, и мир, в котором они сейчас живут. Джеймс Паттерсон великолепно выполнил обещание Оксфордской истории Соединенных Штатов — серии, призванной донести до самой широкой аудитории лучшие образцы строгой и изобретательной исторической науки.
Пролог, 1974
Вечером в четверг, 8 августа 1974 года, усталый и изможденный президент Ричард Никсон выступил с телеобращением к американскому народу. Столкнувшись с угрозой импичмента и отстранения от должности, он наконец опустился на меч: «Я ухожу в отставку с поста президента завтра в полдень».
Большинство американцев приветствовали заявление президента, которое положило конец двум годам растущего разочарования и гнева общественности по поводу его попытки скрыть факт взлома в 1972 году штаб-квартиры Демократического национального комитета в комплексе Уотергейт в Вашингтоне.[1] Некоторые из них присоединились к ликующей толпе из 3000 человек в парке Лафайет через дорогу от Белого дома. Один из празднующих прикрепил к железной ограде, окружавшей Белый дом, табличку с надписью: «Динь-дон, ведьма мертва». Другие размахивали плакатами: see dick run; run, dick, run. Отражая всеобщее мнение на Капитолийском холме, сенатор Эдвард Кеннеди из Массачусетса воскликнул: «Кошмар Уотергейта закончился, Конституция в безопасности, и Америка снова может стать целой».[2]
1
К моменту отставки Никсона судебный комитет Палаты представителей проголосовал за его импичмент по трем пунктам: препятствование правосудию; злоупотребление исполнительной властью (в том числе незаконное использование электронной слежки и злоупотребление ЦРУ, ФБР и налоговой службой); нарушение Конституции, частично связанное с его отказом выполнять повестки комитета. Записи разговоров в Овальном кабинете Белого дома предоставили уличающие доказательства, в том числе «дымящийся пистолет» — запись от 23 июня 1972 года, на которой видно, что Никсон приказал ЦРУ помешать ФБР расследовать взлом.