Это — политика плацдармов («непотопляемых авианосцев»), в которой в принципе не может быть собственных позитивных интересов. Но есть место для нового издания их старого, мелкого, тщедушного империализма.
За двадцать лет до падения СССР, когда об этом грядущем падении говорили только отщепенцы и сумасшедшие, известный советский диссидент Андрей Амальрик выступил с пророческим прогнозом о механике и последствиях исчезновения СССР. Он писал: «СССР, следуя сталинской политике территориальной экспансии и усиления напряжения, максимально расширил сферу своего влияния и тем самым создал для себя потенциальную угрозу. Поскольку существующее сейчас положение в Европе поддерживается только постоянным давлением Советского Союза, то можно полагать, что, как только это давление ослабеет или вообще сойдет на нет, в Центральной и Восточной Европе произойдут значительные изменения. По-видимому, воссоединение Германии совпадет с процессом «десоветизации» восточно-европейских стран и значительно ускорит этот процесс. Трудно сказать, как он пойдет и какие формы примет. однако приведет, очевидно, к национал-коммунисти-ческим режимам, для каждой страны представляющим своего рода подобие докоммунистического режима. «Десоветизированные» восточно-европейские страны помчатся как конь без узды и, видя бессилие СССР в Европе, предъявят незабытые, хотя и долго замалчиваемые территориальные претензии: Польша — на Львов и Вильнюс, Германия — на Калининград, Венгрия — на Закарпатье, Румыния — на Бессарабию. Не исключена возможность, что также Финляндия предъявит претензии на Выборг и Печенгу. Очень вероятно, что, по мере всё большего увязания СССР в войне, также Япония предъявит территориальные претензии сначала на Курилы, затем на Сахалин, а потом, если успехи будет одерживать Китай, то и на часть советского Дальнего Востока.».[39]
Среднеарифметическое мнение Запада и его сателлитов традиционно обвиняет современную Россию в экспансионизме и попытках доминирования в бывших республиках СССР.[40] Чем уверенней внешняя политика России, тем жёстче обвинения. Есть ли у этих обвинений реальные основания — обвинителей не волнует. И не только потому, что честное исследование — не их задача, но и потому, что в их кратком политическом букваре о России и её соседях уже всё написано. И написано до предела просто: в своём сопредельном «ближнем зарубежье» Россия крайне уязвима, и поэтому над ним необходимо установить военно-политический, экономический и коммуникационный контроль Запада. Когда западные прагматики соглашаются, что у России есть-таки в «ближнем зарубежье» законные интересы, сопутствующие им радикалы даже в имени «ближнего зарубежья» находят генетический русский империализм. При этом нейтральное near abroad (ближнее зарубежье) всё чаще подменяется историческим именем backyard (задний двор), в самой философии которого проступает вовсе не российская история и русский империализм.
Что же конкретно написано в их политическом букваре о России? Как известно, прописными истинами чаще всего обладают политологи, журналисты и политические ученики. Вот что пишут учебники: «Существует вполне очевидная закономерность в расчетливой конфронтации Владимира Путина с Западом. Её можно описать в виде трех концентрических кругов, расходящихся в стороны от Москвы. Внутренний круг ограничен российской территорией, куда США и Европе доступ закрыт. Внешний круг охватывает более удаленные регионы, и в их отношении Кремль допускает возможность сотрудничества. Средний круг очерчивает опасную территорию постсоветского пространства. И здесь амбиции путинской России лоб в лоб сталкиваются с интересами и ценностями Запада». Это «то географическое и политическое пространство, которое некогда занимал Советский Союз. Здесь Россия самоутверждается — и Запад должен проявить на этом пространстве больше решимости. Стратегия Путина вполне понятна: вытолкнуть Запад из российского ближнего зарубежья (near-abroad). Россия не может восстановить советскую империю. Но она, по мнению Путина, может воссоздать неформальную гегемонию» (The Financial Times).[41]
«Кто она: новая имперская держава, стремящаяся господствовать над более слабыми соседями, либо постимперское государство, защищающее свои законные интересы?.. Сегодняшняя европейская реальность — это новое восхождение Москвы как угрозы для соседних стран, как крупного, но недружественного и ненадежного игрока на политической арене.» (Центр либеральных стратегий, София).[42] «Российские власти, которые постоянно страдают от синдрома «осажденной крепости», так резко отреагировали на планы по размещению элементов противоракетного щита в Европе, потому, что хотят вернуть свое влияние на «задний двор» (arriere-cour) и не желают, чтобы этот регион оказался в сфере влияния Запада» (Le Figaro).[43]"Россия хочет восстановить свое влияние в постсоветском "ближнем зарубежье" (near abroad)" (The Guardian).[44] "Россия по-прежнему предъявляет претензии на своё эксклюзивное влияние в ближнем зарубежье" (Nahe Ausland).[45]
40
Хотя даже проведённые социологами, заявившими себя сторонниками ЕС и критиками власти в России, в 2006 году по заказу немецкого Фонда имени Фридриха Эберта исследования (анкетный опрос 2389 человек в основных географических зонах России, в городах и районах) демонстрируют антиимперский консенсус абсолютного большинства населения России. По их данным, лишь 18 % опрошенных уверены, что жители бывш. СССР хотят, чтобы Россия "вновь взяла их под своё крыло", лишь 14 % полагают, что Россия "традиционно имеет право на вмешательство во внутреннюю политику бывших республик СССР", лишь 18 % считают, что новое объединение в СССР необходимо и реально, и т. п. (Д.И.Петросян, И.В.Свинцов. Россияне и соседние народы: равноправие и добрососедство или постимперский синдром // Дневник Алтайской школы политических исследований. № 23. Современная Россия и мир. Барнаул, 2007. С. 104–109). А, например, жители Литвы, "согласно последнему опросу населения, проведенному компанией Fonitel по заказу еженедельного аналитического журнала Veidas", считают, что "Россия является фактически единственным враждебным государством для литовцев". "Самым дружественным" государством назвал Россию только 1 % жителей Литвы (REGNUM, 19 октября 2007: www.regnum.ru/news/902247.html).
41
Philip Stephens. The west must resist Putin's claim on the old Soviet space // The Financial Times. November 22, 2007.
42
Иван Крастев. Россия как "другая Европа" // Россия в глобальной политике. 2007. № 4 (июль-август).
43
Isabelle Lasserre. En s'opposant a l'independance du Kosovo, la Russie teste sa puissance face a l'Occident // Le Figaro. 11/09/2007.
45
Sabine Fischer. Die russische Politik gegenuber der Ukraine und WeiRrussland // Aus Politik und Zeitgeschichte. 08–09/2007.