Сзади него в окне промелькнула какая-то кривая ветка. Дерево? Здесь, на такой высоте? Не может быть! Все вокруг снова стало серым. Нет, это просто игра света…
Отец смотрел на меня с интересом, и под его взглядом мне стало казаться, что мы – два крылатых человека, без всякого самолета парящие в голубом небе. Я собирался спросить, сколько нам еще лететь…
…Но тут по стеклу за его спиной царапнули сосновые иглы. Сквозь туман пробилась яркая зелень. Стало видно, что идет снег. А затем стекло разнесла колючая ветка – страшная, уродливая штуковина, которую отец так и не успел увидеть. Она мгновенно высосала жизнь из кабины; пространство внутри покоробилось, словно фотография, пожираемая огнем. В один миг лицо моего отца исказилось и покрылось пятнами.
Казалось, время остановилось, словно на него набросили гигантское лассо. Туман залепил все окна, и уже не было ни верха, ни низа, ни высоты, как будто самолет не летел, а висел на ниточке, как игрушечная модель. Пилот дотянулся до штурвала триммера и повернул его. Пусть он вращает колесо быстрее, чтобы мы скорее поднялись вверх, подальше от этих деревьев! Но Роб бросил штурвал и обеими руками начал поворачивать гигантский W-образный руль. Самолет задергался из стороны в сторону. А что же со штурвалом? Должен ли я взяться за него вместо Роба? И тут я заметил в окне другую ветку.
– Берегись! – закричал я, сжимая в комок свои 140 сантиметров и 35 килограммов.
Что-то толкнуло меня в спину – это самолет зацепился крылом за дерево и перевернулся. Словно мячик, он отскочил еще от двух деревьев. Раздался бешеный рев двигателя и скрежет металла. Штурвал триммера… Но уже было поздно его поворачивать…
Наш самолет врезался в пик Онтарио высотой 2650 метров и разбился. Обломки разлетелись по щербатому северному склону, а нас вышвырнуло на ледяной скат.
Мы лежали среди останков самолета. Наши тела с трудом удерживались на 45-градусном склоне, рискуя сорваться в неизвестность. Мы висели на ледяном ветру, под снегопадом. 76 метров от вершины – расстояние между жизнью и смертью.
Глава 2
Прошлым летом у моей…
…бабушки сломалась стиральная машина. Выйдя на пенсию, дедушка и бабушка Оллестады переехали в Мексику, в Пуэрто-Вальярту. Взвинченные цены на бытовую технику в Гвадалахаре или Мехико-сити были им не по карману. Кроме того, нанять грузовик, чтобы привезти покупку, было в те времена целой проблемой. Поэтому отец решил, что сам поедет в Сиарс, купит новую стиральную машину и доставит ее в Вальярту. Он задумал одолжить у кузена Дениса черный «Форд»-пикап, пересечь границу в Сан-Диего и доехать до Ла-Паса прямиком по трассе Баха-Пенинсула. Оттуда он собирался пересечь Море Кортеса[3] на пароме и сойти на материке в Масатлане, затем направиться на юг в Вальярту через глубокие джунгли, а по пути посетить как можно больше знаменитых серферских местечек.
Узнав об этом, я жутко перепугался. Мама выложила мне эти новости, пока мы ехали домой из летней школы, где она преподавала второклашкам, а я готовился к шестому классу. Я слушал ее молча. Она и словом не обмолвилась, что мне придется поехать с ним, однако перспектива эта так и витала в воздухе – неясная и оттого еще более пугающая. Меня совсем не радовало, что в течение трех-четырех дней мы будем жариться в грузовичке-пикапе в поисках мест для серфинга, а потом (еще хуже!) найдем их, и мне предстоит в одиночку грести и барахтаться на доске по огромным волнам, пока отец носится в бескрайнем море. Он будет наслаждаться серфингом, и мне придется справляться самому. Я так и видел, как волна обрушивается на меня, швыряет из стороны в сторону, и мне приходится судорожно тянуться вверх за глотком воздуха.
Наша машина повернула на шоссе Пасифик-Кост, и шум океана начал стихать. Я пялился на свои синие кеды «Вэнс» под доносящиеся из восьмидорожечного магнитофона звуки «Битлз». Меня начало укачивать, и пришлось смотреть в окно.
Мы подъехали к своему дому в Топанга-Бич, самом южном уголке Малибу. Слепленные кое-как домишки были построены прямо на песке и кренились во все стороны, словно их истинным назначением было стоять как можно ближе к воде, а не давать кров. Раньше здесь жил и мой отец. Когда мне исполнилось три года, он переехал в маленький домик по другую сторону шоссе, у самого края каньона Топанга. К десятилетнему возрасту я по крупицам собрал достаточно информации и уже примерно представлял, почему они разошлись.