Сему же тако бывшу, в немощъ велику впадъ царь Филипъ. Слышав же сиверная страна кумане,[33] пятсотъ тысящъ собравшеся на Македонию приидоша. И сие Филипу царю возвестиша. Филипъ же в скорбъ велику впадъ, Александра повеле призвати к себе и рече: «О любимый мой сыну Александре, се время пришло есть битися за отеческую землю». Вземъ воиско на бой устремися, македонские воиски яко 4 тысящи с нимъ. Сам же войску куманску исходивъ и сихъ неурадно видевъ стоящих; в нощи же с воями пришедъ, огню много около ихъ наложити повеле и трубамъ многогласным ударити повеле и пушками бити около их повеле. Сие же кумане видевше, ненадеемо убояшася и начаша бежати, с полунощи бежавшим имъ и до солнечнаго течения и замесившеся вкупе македоняне и кумане. Убиено бысть от куман 8 тысящъ, от македонян же 2 тясящи убиено бысть. Александръ же во следъ ихъ три дни и три нощи за ними гнаше и уби от нихъ 108 тысящъ. Коней же множество и оружия от них приятъ, яко победоносецъ ко отцу возвратися и с собою десят тысячь куманъ приведе живых и сих предъ царемъ Филипом поставити повеле и предъ всеми людми македоняны рече: «Видите ли, друзи, яко Божий промыслъ предаде вы в руки македоньскии и мечь вашъ наострися на македонянъ и ныне притупися, царя же вашего убивъ, Атламеша, и вас живых ухватих. Да аще хощете живот свой купити и землю вашу к моей примесити и воедино с македоняны быти?» Они же рекоша: «Кралю Александре, отколе Богъ помогаетъ тебе, поготову мы ведаемъ тебе помогати. Коли царя нашего убилъ еси, Атламыша, мы, господине, твои есмы, постави намъ царя и насъ в землю нашу отпусти». Сих Александръ уверивъ и постави имъ царя братучада своего первенца именемъ Ванцатура, мала убо теломъ, но великъ храбростию. И сих куман с честию отпусти.
Сему же бывшу сице, Анаксархоносъ никто, пелапоньский царь,[34] слышав нашествие куманско на Македонию, сотвори ухищрение сицево. Никогда ему минувшу мимо Македонию, и честь ему царь Филип воздавъ, и дары многи, и с честию его полюби и отпусти. Царь же Анаксархоносъ устреленъ бывъ лепотою жены Филиповы въ сердце, отай к ней любовъ имеяше въ сердцы своем. И се ведущи Соломонъ рече: «Человече, не буди уязвен лепотою чюжие жены, яко твою жену не видиши уязвену». Нашествие же Македонию ставшеся, 12 тысящъ войска собравъ, к Филипу царю прииде, лукавствие свое скрывает, Олимбияду искаше восхитити. И видевъ же его пришествие царь Филип, радостенъ бывъ. Слышав же Филипъ во стретение его изыде со Алимбиядою. Видевъ же Анаксархоносъ, восхитивъ ю, побеже, Филипъ же за ним вмале гоняше. Бяше же ту Александръ приспелъ, Анаксархоносову постиже войску, Филипа же урвана обрете и по главе сечена и по десной нозе. Се бо мало поминув, Олимпияду, матерь свою, отнял, с осмию тысящами вои Анаксархоноса постиже на месте нарицаемем Змиски; разбивъ войско и самого жива ухвати, приведе ко отцу своему Филипу. Филипа же обрете одва дышуща. «Востани, — рече, — о царю Филипе, врагу своему стани на горле и отомстися рукою своею». Филип же едва воставъ и взем мечъ рукама своима и заклавъ его. «Жалость дому моего снесть мя. Иди, душе моя, с нечестивыми во адъ». И се рекъ, Александра благослови, глаголя: «Сыну Александре, руки всехъ на тобе и твои на всехъ». И се рекъ, умре царь македонский Филипъ; и ту стоящии рекоша: «Да когда будет противитися Александру?» Алимпияда же ту стояще плакашеся. Филипа на злате столе положиша, во градъ отнесоша, с плачемъ велицем сего погребоша в церькви с честию.
Александръ же, сын его, самовластен назвася, грамоты по всемъ градомъ земли своея посла, всякому к Филипу[35] собратися повеле. Собравшим же ся всемъ македоняномъ и всемъ малым же и великимъ, к сим же Александръ рече: «О друзи мои и братия моя и милии мои паче всехъ македоняне, царь вашъ Филипъ, а мой отецъ, умре, и в животе своемъ царьствие держаше по достоянию, и мне же господьствовати како повелеваете?» Тогда выступивъ мудрый Филонъ[36] рече: «О кралю Александре, всякъ возрастъ человеческий чину потребенъ есть». Александръ же рече: «Старость есть честна, а немноголетна». И ту стоя Селевкушъ[37] рече: «О кралю Александре, Соломонъ же великий въ мудрости царь в книгахъ пишет: “Царьство множествомъ людей состоитца, царь же несоветникъ и неверенъ сам собе ратникъ же, советенъ полезная сотворитъ своей земли”». И ту стоя Антиохъ[38] рече: «Кралю Александре, старымъ убо царемъ подобает течение домовное, старии бо покоя требуютъ, младым же царемъ подобает царьствовати яко да потрудившеся во младости своей, а на старость покой обрящут». И ту стоя Андигонъ[39] рече: «Кралю Александре, подобает и нам еще спящих и ближних нас царей устремимся на них и сихъ побивше, всее избавимся забавы». И сим же 4-мъ советомъ приятым бывшимъ от Александра, и присный его любимый воевода Птоломей рече: «О царю Александре, подобает намъ войску пременити во светлая оружия и белегъ твой на щитехъ написати, яко да знаютъ, которому царю воюемъ; да не рекутъ суседи наши, яко и мы царемъ Филипомъ умерли есми». Се же слышавъ Александръ, угодно явися и по земли царьства своего посла и по вся кузнецы и по щитари,[40] в Филипус собратися повеле. На всякий же день мастеры его оружие коваху в цело оружие по 4 ста витязь. На шоломех же василисков рогъ со аспидовыми крылы, и копи же бяху на лвовых кожахъ предъставлени, хакизма же фарижемъ во коркодиловыхъ кожахъ чинина. Сия же сотвори Александръ и к ошествию на брань готовляшеся.
34
36
37
38
39