— Теперь напиши этот адрес и эту фамилию, сделай пометку, что это благотворительный дар, не облагаемый налогом, и отправь почтой.
Из пальца робота вылезло перо, которым он тут же написал на пакете адрес и имя получателя, после чего взвесил пакет на вытянутой руке, проштемпелевал личной печатью Басуреро и аккуратно опустил в щель пневматической почты. Раздался чмокающий звук всасывания: вакуумная труба подхватила пакет и повлекла его к верхним этажам. Басуреро застыл с разинутым ртом, глядя, с какой скоростью исчезают один за другим пятьдесят подносов, что дало Биллу возможность дополнить свой проект последним штрихом:
— Итак, упаковка бесплатна, адреса бесплатны, равно как и упаковочный материал. Добавь к этому, что почтовые услуги, поскольку мы государственное учреждение, тоже бесплатны.
— Ты прав — это сработает! План великолепный, и я начну проводить его в жизнь немедленно, в самых широких масштабах. Мы завалим этими сволочными подносами всю обитаемую Галактику! Не знаю, как и благодарить тебя, Билл...
— Как насчет денежной премии?
— Хорошая идея. Сейчас же прикажу выписать ведомость.
Билл прогулочным шагом направлялся к себе в кабинет, рука его ныла от бесконечных поздравительных рукопожатий, а в ушах звенело от похвал. Мир был прекрасен — в нем стоило жить! Он захлопнул за собой дверь, сел за письменный стол и только тогда заметил висящее за дверью измятое черное пальто. Он понял, чье это пальто. А потом увидел пару глаз, блестевших над темным воротником, и сердце у него упало: Икс все-таки вернулся.
Глава 7
— Ну как, изменил ты свое мнение насчет вступления в партию? — спросил Икс, снявшись с гвоздя и легко спрыгивая на пол.
— Пришлось поломать голову над этим вопросом, — ответил Билл, сгорая со стыда за собственное вранье.
— Думать — значит действовать. Мы должны сделать так, чтобы даже запаха этих фашистских кровопийц не осталось в наших домах.
— Уговорил. Вступаю.
— Логика всегда побеждает. Подпиши этот бланк, сюда капни немного крови, подними руку и держи ее так, пока я буду произносить тайную клятву.
Билл поднял руку, и Икс беззвучно зашевелил губами.
— Я ни слова не слышу, — удивился Билл.
— Я же сказал, что клятва тайная, от тебя требуется только сказать «да».
— Да.
— Приветствую тебя во имя славной революции. — Икс горячо расцеловал Билла в обе щеки. — А теперь пойдем на подпольное собрание, оно начнется с минуты на минуту.
Икс скользнул к дальней стене кабинета и пробежал пальцами по узору на панели, нажимая на потайные пружины: раздался щелчок, секретная дверца распахнулась. Билл с сомнением посмотрел на скользкую темную лестницу, уходящую в бездонную глубину.
— Куда ведет эта лестница?
— В подполье, куда же еще. Следуй за мной, да смотри не отставай. Эти туннели построены много тысячелетий тому назад, давно забыты жителями верхних этажей, и в них с незапамятных времен обитают всякие жуткие твари.
Икс взял в стенной нише факел, зажег его и устремился в затхлую, зловонную тьму. Билл следовал за чадным пламенем, мерцавшим под ветхими сводами пещеры, переходил из одного туннеля в другой, то спотыкаясь о ржавые рельсы, то погружаясь по колено в черную воду. Вдруг где-то рядом скрежетнули гигантские когти и из кромешного мрака донесся скрипучий нечеловеческий голос:
— Крово...
— ...пролитие, — отозвался Икс и прошептал Биллу: — Отличный страж — антропофаг с Дапдрофа, сожрет мгновенно, если не дашь правильного отзыва на сегодняшний пароль.
— А какой должен быть отзыв? — спросил Билл, приходя к выводу, что ГБР требует от него слишком многого за жалкую сотню монет в месяц.
— По четным дням — «кровопролитие», по нечетным «delenda est — Carthago» [5], а по воскресеньям — «некрофилия».
— Не слишком же вы заботитесь о жизни членов своей организации...
— А иначе антропофаг оголодает, нам нужно поддерживать его в хорошей форме. Все, теперь — ни слова. Я потушу факел и возьму тебя за руку.
Огонь погас, стальные пальцы впились в бицепс Билла. Казалось, прошла целая вечность, пока наконец где-то вдали не забрезжил тусклый свет. Пол под ногами выровнялся, в неровном мерцающем свете Билл увидел впереди открытую дверь. Он повернулся к своему провожатому и взвизгнул:
— Кто ты такой?!
Бледное неуклюжее чудище, державшее Билла за руку, медленно повернуло к нему лицо, разглядывая его глазами, похожими на сваренные вкрутую яйца. Кожа страшилища была мертвенно белой и склизкой, голова безволосой, одежду заменяла тряпка, повязанная вокруг бедер, а на лбу горела алая литера А.
— Я андроид, — сказало чудище безжизненным голосом. — Это понял бы любой болван, увидев у меня на лбу букву А. Революционеры зовут меня Големом.
— Интересно, как зовут тебя революционерки?
Андроид не отреагировал на эту жалкую попытку сострить, а просто пихнул Билла в огромный зал, освещенный факелами. Билл испуганно огляделся и попятился, однако андроид уже заблокировал дверь.
— Садись! — приказал он, и Билл послушно уселся.
Он оказался в самой странной компании, какую только можно вообразить. Кроме мужчин весьма революционного вида — бородатых, в черных шляпах, вооруженных круглыми, как мячики, бомбами с длинными взрывателями, кроме женщин-революционерок, длинноволосых, дурно пахнущих, с длинными мундштуками в зубах, одетых в короткие юбки, черные чулки и бюстгальтеры с оборванными бретельками, здесь были и революционные роботы, и революционные андроиды, и такие странные создания, о которых лучше не упоминать. Икс сидел за простым кухонным столом и постукивал по нему рукояткой пистолета.
— К порядку! Я требую порядка! Слово имеет товарищ ХС-189-825-РУ из Подпольного Движения Сопротивления Роботов.
Скрипя суставами, к столу подошел огромный покореженный робот с выбитым глазом и ржавыми пятнами на туловище. Он оглядел собрание единственным глазом, изобразил на своем неподвижном лице подобие усмешки и глотнул машинного масла из банки, услужливо протянутой изящным роботом-парикмахером.
— Мы в ПДСР, — заскрежетал он, — знаем свои права. Мы трудимся не хуже других, по крайней мере, лучше, чем мягкопузые андроиды, которые утверждают, что они ни в чем не уступают людям. Мы требуем равных прав... равных прав...
Клака андроидов замахала бледными руками — словно спагетти повылезали из кипящей кастрюли — и улюлюканьем и свистом согнала робота с трибуны. Икс снова застучал о стол рукоятью пистолета, требуя порядка, но тут у бокового входа поднялась какая-то возня и кто-то решительно пробился оттуда к председательскому столу. Вернее, не кто-то, а что-то — кубический ящик с гранями в квадратный ярд, укрепленный на колесах и весь утыканный цветными лампочками, циферблатами и кнопками. За ним тянулся толстый кабель.
— Ты кто такой? — спросил Икс, подозрительно направляя ствол пистолета на это сооружение.
— Я полномочный представитель компьютеров и электронных мозгов Гелиора, объединившихся для борьбы за равные права перед законом.
Произнося эту речь, машина одновременно печатала ее на карточках, по четыре слова на каждой, и извергала их из себя непрерывным потоком. Икс раздраженно смел карточки со стола.
— В очередь! — крикнул он.
— Это дискриминация! — взревела машина таким оглушительным басом, что пламя факелов заколебалось. Не переставая вопить, она устроила настоящий снегопад из карточек, на которых огненными буквами горело слово «ДИСКРИМИНАЦИЯ!!!», а потом принялась выпускать из себя длинную желтую ленту с той же надписью.
Престарелый робот ХС-189-825-РУ поднялся на ноги и, скрипя проржавелыми суставами, добрался до покрытого каучуком кабеля, который тянулся за представителем компьютеров. Чикнули гидравлические ногти-ножницы, и кабель отсоединился. Лампочки на ящике погасли, поток карточек иссяк. Отрезанный кабель задергался, испустил пучок искр, а потом медленно, как огромная змея, пополз к дверям и пропал из виду.