– Могу я поговорить с вами, сэр?
– Конечно, Воспер, в чем дело?
Бредбери Фишер доброжелательно улыбнулся дворецкому. В который раз, мысленно сравнивая его с Близзардом, он отмечал неоспоримое превосходство Воспера. Близзард пятнадцать лет служил у графа. Спору нет, графы по-своему хороши, но до герцогов им далеко. Дворецкого, который служил у герцога, видно за версту, с ним никогда не сравнится тот, кто прошел школу в менее благородном окружении.
– Это касается мистера Ворпла, сэр.
– Что именно?
– Мистер Ворпл, – важно сказал дворецкий, – должен уехать. Мне не нравится, как он смеется, сэр.
– Что?!
– Слишком громко, сэр. Герцогу бы это не понравилось.
Бредбери Фишер при всей своей покладистости был сыном свободного народа. Его предки сражались за независимость, и если Бредбери не изменяла память, даже проливали кровь. Глаза его сверкнули.
– Да ну? – воскликнул он. – В самом деле?
– Да, сэр.
– Вот те на!
– Да, сэр.
– Ну вот что, Билли…
– Мое имя Гилдебранд, сэр.
– К черту имя! Я не позволю какому-то дворецкому распоряжаться в моем доме. Мне такой дворецкий не нужен.
– Очень хорошо, сэр.
Воспер удалился с видом посла, получившего ноту. Тут же откуда-то раздался шум, будто курица пролезала сквозь изгородь, и в комнату ворвалась миссис Фишер.
– Бредбери, – воскликнула она, – ты сошел с ума! Конечно же, мистер Ворпл должен уйти, раз Воспер так считает. Неужели ты не понимаешь, что если мы будем плохо обращаться с Воспером, он покинет нас?
– Ну и пусть. Мне какое дело?
Взгляд миссис Фишер не сулил ничего хорошего.
– Бредбери, – сказала она, – если уйдет Воспер, я умру. А перед смертью получу развод. Ты меня знаешь.
– Но, дорогая, – пролепетал Бредбери. – А как же Руперт Ворпл? Старина Руппи! Мы ведь дружим всю жизнь.
– Мне все равно.
– Мы вместе поступили в Синг-Синг!
– Мне все равно.
– Нас вместе приняли в старое доброе тюремное братство Кракка-Бита-Рок![41]
– Мне все равно. Бог дал мне идеального дворецкого, и расставаться с ним я не намерена.
Повисла напряженная пауза.
– Так тому и быть, – сдался Бредбери.
В тот же день состоялся разговор с Рупертом Ворплом.
– Не думал я, – грустно сказал Ворпл, – когда мы пели в хоре нашей альма-матер, что все так кончится.
– Да и я не думал, – ответил Бредбери, – но так уж вышло. Ты бы не понравился герцогу, Руппи, понимаешь?
– Прощай, номер 8097564, – глухо сказал Руперт Ворпл.
– Прощай, номер 8097565, – прошептал Бредбери Фишер.
И друзья расстались.
С уходом Руперта Ворпла над безмятежной жизнью Бредбери Фишера сгустились тучи. Как и было обещано, приехала миссис Лора Смит Мейплбери, пофыркала в ответ на приветствие Бредбери и расположилась в доме, словно решила остаться на всю жизнь. И вот, когда чаша страданий, казалось, уже переполнилась, миссис Фишер отвела Бредбери в сторону и сообщила:
– Бредбери, у меня хорошая новость.
– Неужели твоя мама уезжает? – оживился Бредбери.
– Нет, конечно. Говорю же, хорошая новость. Я снова буду играть в гольф.
У Бредбери Фишера подкосились ноги, лицо приобрело пепельный оттенок.
– Что ты сказала? – выдавил он из себя.
– Я снова буду играть в гольф. Мы сможем каждый день вместе проводить в клубе – правда, здорово?
Бредбери содрогнулся. Он уже много лет не играл с женой, но воспоминания, словно старые раны, до сих пор беспокоили его.
– Это Воспер предложил.
– Воспер!
Бредбери охватил порыв ярости. Этот проклятый дворецкий, похоже, собрался разрушить семейное счастье. У Бредбери даже мелькнула мысль отравить Восперу портвейн. Что тут такого? Хороший адвокат повернет дело так, что Бредбери в худшем случае отделается небольшим штрафом.
– Воспер говорит, что я мало двигаюсь. Ему не нравится моя одышка.
– Твоя что?
– Моя одышка. Я иногда задыхаюсь.
– Подумаешь, у него тоже одышка.
– Да, но у дворецкого должна быть одышка. А вот у женщины – нет. Воспер говорит, что моя одышка не понравилась бы герцогу.
– Ха! – нервно выдохнул Бредбери Фишер.
– Это так мило с его стороны и показывает, что Воспер, как верный слуга, блюдет наши интересы. Он сказал, что одышка – признак повышенного кровяного давления и небольшие физические нагрузки пойдут мне на пользу. Начнем завтра, ладно?
– Как скажешь, – уныло ответил Бредбери, – я, правда, обещал знакомым из клуба, что составлю им компанию, но…
41
Кракка-Бита-Рок – искаженное Каппа-Бета-Ро. В университетах США распространены т. н. студенческие братства – мужские организации, названия которых обычно состоят из трех греческих букв. Первой подобной группой стало академическое общество «Фи-Бета-Каппа», основанное в 1776 году.