Британская экспедиция все-таки вернулась в Порт-Эгмонт, но очистила его от своего присутствия через три года. Англичане оставили после себя табличку с надписью: «Да будет известно во всех странах, что Фолклендские острова с сим фортом, складами, причалами… есть исключительная собственность Его Святого Величества Георга III, короля Великобритании». (Во многих британских источниках под словом «Ysland» понимался не один остров, а острова во множественном числе, следовательно, Британия распространяла свои претензии и за пределы собственно Западного Фолкленда.) Британцы не просили испанцев уйти из Пуэрто-Соледад и не намекали им на уход оттуда. На самом-то деле впоследствии британцы фактически признавали права испанцев на острова. В 1790 г. оба государства подписали Конвенцию о заливе Нутка[17], по условиям которой Британия официально отказалась от колониальных притязаний в Южной Америке «и на близлежащих островах». Фолклендские острова оставались колонией Испании в течение сорока лет — до крушения испанской империи в Новом Свете на заре девятнадцатого века.
Первые шаги на пути к независимости южноамериканских колоний от Испании были сделаны в Буэнос-Айресе в 1810 г., в результате чего в следующем году колониальные власти решили вывести испанских поселенцев из Пуэрто-Соледад и из расположенной на материке по соседству Патагонии. Фолклендские острова оказались фактически брошенными и служили прибежищем для путешественников и китобоев из нескольких стран, при этом единственными властителями на них являлись капитаны заходивших туда кораблей. Однако в 1820 г. новое государство Объединенные провинции Рио-де-ла-Платы, являвшееся предшественником сегодняшней Аргентины, отправило в поход фрегат, чтобы, на основании преемственности колониального прошлого Испании, заявить на острова законное право собственника.
Командир фрегата поставил в известность капитанов пятидесяти или около того судов, находившихся в Пуэрто-Соледад, что заниматься охотой и рыболовством на островах полагается с разрешения правительства. Неоднократно предпринимавшиеся на протяжении 1820-х годов попытки «навести порядок» почти ничего не меняли в жизни склонного к анархии, живущего преимущественно морем сообщества. Тем не менее, в 1823 г. из Буэнос-Айреса прислали первого губернатора, Гильермо Масона, а к 1829 г. положение улучшилось и позволило следующему губернатору, Луису Вернету, развить на островах существенную торговлю и сельское хозяйство[18]. Он также ввел ограничения на добычу котиков, стараясь сохранить от хищнического истребления находившуюся на грани уничтожения популяцию. Британский консул в Буэнос-Айресе, Вудбайн Пэриш, почувствовал себя обязанным поддержать давние притязания Британии на острова (несмотря на соглашение о заливе Нутка) и выразил протест по случаю назначения Вернета, хотя никаких дальнейших акций не воспоследовало.
Ревностно исполняя обязанности, Вернет перешел от запретов к активным действиям, арестовав американский корабль «Харриет» за незаконную заготовку котикового меха и произведя конфискацию добычи. Затем он отправился в Буэнос-Айрес для предания суду капитана браконьерского судна. Не без подначки со стороны Пэриша, американский консул в городе подал голос — заявил о праве американских судов делать на Фолклендских островах все что угодно, поскольку Америка никогда не признавала юрисдикции Вернета. Удача словно бы сама спешила навстречу консулу. В тот момент в порту оказался американский боевой корабль, USS «Лексинггон»[19], каковой и был отправлен консулом в Пуэрто-Соледад с задачей вернуть конфискованную собственность — главным образом шкурки котиков, отобранные по приказу Вернета у капитана американского судна.
Если какие-то действия в истории и могли послужить приводным механизмом, или запалом Фолклендских событий 1982 г., так это безрассудные поступки командира «Лексингтона», мастер-комманданта[20] Сайласа М. Данкана, по его прибытии в Пуэрто-Соледад. Он не только отбил конфискованные шкурки котиков, но и заклепал аргентинские пушки, взорвал запасы пороха, дал команде разграбить постройки в поселении и взял под стражу едва ли не всех его жителей. После чего Данкан провозгласил острова «свободными от какого бы то ни было правительства» и вышел в море. Таковую акцию ничем, кроме откровенного пиратства, не назовешь. Результатом стали взаимные обвинения между Вашингтоном и Буэнос-Айресом — за действия Вернета и Данкана соответственно. Тяжба благополучно перекочевала из девятнадцатого в двадцатое столетие. Между тем аргентинцы послали на острова нового губернатора, Хосе Франсиско Местивьера, которого, к сожалению, убили по прибытии туда те немногие оставшиеся после визита Данкана аргентинцы, по большей части каторжане.
17
Это соглашение разрешало так называемый «Нуткинский кризис» — территориальный спор 1789–1790 гг. между Англией и Испанией в районе залива Нутка (на острове Ванкувер) — единственной удобной якорной стоянки у западного побережья современной Канады. —
18
Луи Верне (1792–1871), родившийся в Гамбурге потомок французских гугенотов, чье имя по-испански произносится как Луис Вернет, занимал пост гражданского и военного губернатора, или, точнее, «коменданта» Мальвинских (Фолклендских) островов (comandante politico y militar de las Islas Malvinas) с 10 июня 1829 г. до 10 сентября 1832 г. —
19
24-пушечный военный шлюп, построенный в 1825–1826 гг. и прослуживший в составе ВМС США до 1855 г. —
20
В табели о рангах американского военно-морского флота ХVIII–XIX веков звание «мастер-коммандант» (master commandant) стояло на одну ступень выше лейтенанта; в 1838 г. оно было заменено званием «коммандер» (commander). —