Журналисты «Медиа-Моста» боролись отчаянно, но практически в одиночку. Журналистское сообщество не проявило солидарности и не поддержало их. Мы в то время работали в «Известиях», и, хотя Ирина могла свободно писать репортажи про давление на «Медиа-Мост», большая часть редакции равнодушно отнеслась к делу НТВ, а некоторые даже испытывали чувство тайного удовлетворения.
Журналистов НТВ уважали за профессионализм, но многие считали их высокомерными. К тому же им платили лучше, чем на других каналах. Многие российские журналисты отказывались верить НТВшникам, говорившим, что цель Кремля – уничтожить единственный в стране независимый телеканал. Они считали, что Гусинский ввязался в большую политику и проиграл. Они не рассматривали войну против СМИ Гусинского как атаку на них самих или на свободу слова в целом.
Тем временем общество стало отворачиваться от журналистов. Поток компромата в конце 1990-х и войны между телеканалами в 1999-м скомпрометировали саму идею репортерского расследования. Некоторые известные репортеры, сделавшие имя в 1990-х, оказались коррумпированными и брались публиковать заказухи, если им хорошо платили{102}.
Журналистика утратила безоговорочное доверие, завоеванное в перестроечные годы. Кроме того, пресса стала ассоциироваться с западными либеральными ценностями, которые появились в России после распада СССР. Многие озлобились на Запад после финансового кризиса 1998 года, решив, что свободный рынок и демократия – идеи, заимствованные на Западе, – не дали ничего, кроме хаоса.
Тем временем репортеры стали терять не только доверие публики, но и работу. За семь лет авторы этой книги сменили пять мест работы: отдел политики «Известий» разогнали, главного редактора газеты «Версия» уволили, «Московские новости» закрыли, после чего коллектив газеты пытался запустить политический журнал, а потом сайт, но и они долго не продержались. В 2006-м мы присоединились к команде «Новой газеты», но через два года ее руководство решило резко сократить освещение деятельности спецслужб, и нас уволили. И в такой ситуации оказались очень многие репортеры.
В начале и середине 2000-х московские газеты и журналы часто меняли владельцев, в конце концов оседая в руках лояльных Кремлю олигархов. Но для публики этот процесс проходил практически незаметно. 6 октября 2006 года в центре Москвы была убита Анна Политковская – самая известная в стране независимая журналистка, занимавшаяся расследованиями военных преступлений. В Париже почтить ее память собралось больше людей, чем в Москве. Заказчики преступления не найдены до сих пор.
Пока Кремль ставил под контроль телеканалы и газеты, олигархи обратили внимание на интернет. В 1999–2000 годах были запущены самые заметные российские интернет-ресурсы – в частности, «НТВ.ру» Гусинского (переименованный в 2002-м в Newsru.com) и Grani.ru Березовского. Gazeta.ru еще в сентябре 1999-го Павловский продал олигарху Михаилу Ходорковскому.
«Фонд эффективной политики» Павловского, продолжавший играть на стороне Путина, запускал один за другим амбициозные проекты вроде онлайн-газет Lenta.ru и Vesti.ru или национальной службы новостей Strana.ru – как утверждалось, медиа-ресурса нового поколения, публиковавшего не только текстовые, но и видео– и аудиоматериалы. Редактором Strana.ru стала заместитель Павловского Марина Литвинович – та самая, что пришла с Артемием Лебедевым на встречу Путина с интернет-деятелями в декабре 1999 года{103}.
Все эти ресурсы обходились минимумом штатных корреспондентов, будучи прежде всего новостными агрегаторами. Лишь у сайта Gazeta.ru была полноценная редакция с корреспондентами, имевшими опыт работы в печатных изданиях, – перезапуск проекта был сделан бывшими репортерами «Коммерсанта». Но это делало его и самым затратным: новостные агрегаторы обходились командой редакторов, в чьи задачи входило как можно быстрее перелицовывать новости из агентств и газет. Подача и внешний вид были важнее проверки фактов. Все понимали: наступила новая эпоха.
23 октября 2002 года группа вооруженных чеченских террористов захватила здание театрального центра на Дубровке в Москве, когда на сцене шел мюзикл «Норд-Ост». Кошмар длился три дня. В субботу, 26 октября, спецназ ФСБ взял здание штурмом. По официальным данным, погибли 130 человек, большинство из которых отравились газом, содержащим фентанил, наркотическое вещество с анестезирующим эффектом. Его использовали, надеясь усыпить террористов. Во время и после штурма поток новостей и комментариев, критикующих операцию по освобождению заложников, затопил Рунет. Свидетельства очевидцев, фотографии отравленных людей в автобусах циркулировали по всем новостным агрегаторам. К этому Кремль был явно не готов.
102
Такой журналистикой занимался, например, Олег Лурье. Он приобрел популярность в 1999-м, раскрыв случаи коррупции во время реставрации Кремля. В начале 2000-х его «расследования» публиковались в «Версии» и «Новой газете», а сам он ездил по городу на новом сверкающем BMW седьмой модели. В 2008-м его арестовали по обвинению в вымогательстве: за 50 000 долларов он обещал одному сенатору убрать из Сети компромат о нем. Выйдя на свободу в 2011-м, он тут же начал издавать журнал «Джинс» (что на журналистском жаргоне обозначает проплаченную статью).
103
Андрей Солдатов «Kremlin.com», «Index on Censorship», № 1, 2010, http://ioc.sagepub.com/content/39/1/71.abstract.