— У нас один выход, — сказал Николай, — отправить Андрея к Жанет. Операцию парню сделает ее папаша.
— Да, но примет ли он партизана? — усомнился Колесник.
— Примет! В прошлый раз, когда я был в Дуллане и передавал Жанет записку от Андрея, убедился в том, что она его любит. Папаша никуда не денется. Да и выхода другого у нас нет…
— А на чем мы его повезем? — озабоченно спросил Колесник.
— Это, товарищ командир, поручите мне, — попросил Николай, — а в помощь выделите одного-двух бойцов.
…Как-то, возвращаясь из разведки, на окраине села Бубер в липовой роще Николай увидел новенький особнячок. Разведчик слышал, что в нем живет коллаборационист {22}, и стал внимательно наблюдать из-за кустов за усадьбой… Оказалось, что особняк пуст. «Странно, — подумал разведчик, — еще недавно его хозяин был в селе, а тут вдруг исчез. С чего бы это? Уж не испугался ли он появления в этом районе русских партизан?»
Рядом с особнячком стоял такой же новенький гараж. Когда Николай заглянул в него, то удивился еще больше: внутри стоял «пежо». Значит, хозяин бежал спешно. Интересно, исправна ли машина? Разведчик открыл гараж. Если не считать спущенных баллонов, «пежо» был на ходу. На него и рассчитывал Николай, когда говорил: «Это, товарищ командир, поручите мне!»
Только вот где взять бензин? В баке его было совсем немного. Вначале партизаны думали «позаимствовать» бензин у какого-нибудь немецкого шофера: мало ли их проносится по дороге. Николай и двое посланных с ним партизан уже залегли было на обочине шоссе. Но движение на дороге было весьма оживленным. Если задержать машину днем — это сразу привлечет внимание немцев. Между тем шум ни к чему. Подождать вечера и воспользоваться темнотой? Но раненый ждать не может. И Николай решился: отпустил товарищей, а сам сел на велосипед и, прихватив канистру, покатил в село. Бензин он достал.
В сумерках, захватив Андрея, выехал с ним в Дуллан.
Назад разведчик вернулся на рассвете и весело доложил:
— Все в порядке, товарищ лейтенант! Операция Андрею сделана, он оставлен у Жанет.
«22 августа.
Наконец-то союзники стоят на подступах к Пикардии. По ее дорогам хлынули разбитые немецкие части. Колонны беженцев, мародеров. Дел у нас заметно прибавилось. Прошлой ночью партизаны задержали экипаж танка, у которого кончилось горючее, командир танка, молоденький лейтенант, насмерть перепуганный тем, что оказался в наших руках, как попугай твердил одну и ту же фразу: «Гитлер капут! Гитлер капут!»
А вечером Коваленко со своими товарищами разоружил в лесу группу мародеров. У них отобрано много золотых вещей. Николай ушел в штаб франтиреров узнать, как поступить с пленными. Назад вернулся вдвоем с Эмилем. По их физиономиям нетрудно было понять: произошло что-то очень важное. «Вы слышали, что творится в Париже?» — спросил Эмиль. И, окинув нас веселым взглядом, сказал, что началось всеобщее вооруженное восстание. Ожесточенные бои между восставшими идут вторые сутки. «Ура!» — радостно кричали партизаны. «Теперь завертится, закрутится. Только держись!» — «Еще бы!» — «Вторая новость, — продолжал Эмиль, — вернулся отряд Анри. Франтиреры передают вам всем приветы!»
Но мне казалось, что и на этот раз разведчик выложил не все. И в самом деле, как только мы, остались вдвоем, он попросил карту-двухкилометровку. Аккуратно разгладил ее на колене, ткнул пальцем в район Сен-Рикс, сказал: «Отсюда только что прибыл наш человек. Он говорит, что по этой дороге ожидается отход фашистского гарнизона. Было бы непростительным упускать его. Анри считает, что если нашим объединенным отрядам залечь вот на этом участке, — при этом Эмиль вновь ткнул пальцем в карту, — то мы сможем организовать немцам отличную встречу».
Я взглянул в то место карты, куда указывал разведчик. Дорога шла между холмами, поросшими лесом, скорее всего по ущелью. Устроив засаду, тут можно действовать наверняка, «Ну что же, — согласился я, — предложение стоящее…»
(Из дневника)
Вечер застал русских и французских партизан в лесу, у обрыва неглубокого ущелья. Вокруг шумели вековые сосны. Небольшая речка бежала где-то по дну ложбины. У самого берега они отрыли окопы, замаскировали их и принялись ждать появления противника. Со стороны Ла-Манша тянуло сыростью и прохладой.
Пятнадцатого августа английские и американские войска высадились на юге Франции. Значит, конец войне стал еще ближе. У всех только и разговора, что о высадке союзников.
— Да, теперь мир уже не за горами, — мечтательно говорит Николай, — вот кончится война — сразу на Волгу. Родина! Нет на свете ничего ее дороже.
22
Человек, проводивший политику сотрудничества с врагом за счет предательства интересов народа.