Выбрать главу

[10] Тревизо, 25 февраля 1586 Вашего Превосходительства смиреннейший слуга

Томазо Гарцони

Сонет Поликрети[9] в похвалу автору

Строителя мудрей и благородней Не видел свет; он слава наших дней; Он Зевксиса и Фидия мощней; Он зависти теснитель преисподней.
Умам ленивым путь, иных пригодней, Укажет, чтоб домой брели верней; В постель сведет и упокоит в ней Больных, что чахнут в тени неисходной.
В том, кто себя мнит здоровее всех, Смертельное увидит он расстройство, И сонм безумных будет всем в посмех.
Сколь милосерд, кем движет беспокойство — И в сем труде имеет он успех — Помешанных открыть дела и свойства.

Его же, о мирском помешательстве

Иной усердно размеряет шаг; Латынью тот речет, ее не зная; Меж теми на дороге — распря злая; Тот горд, пустивши камень кое-как.
Тот все молчком, тот — со смешком в кулак, Тот лести ищет, ей одной пылая, Диковинкой иному вещь любая, Кто жаждет плясок, кто хоров, кто драк.
Утробе трафит тот, другой — мошне, Тот — честолюбью, от него пьянея, Тот мнит себя с богами наравне.
Синьор мой, глядя на сии затеи, В какой из них, прошу, скажите мне, Безумье совершенней и полнее?

Пролог автора к зрителям

[1] Явная суетность, очевидная глупость, недвусмысленное безумие неких несчастнейших и злополучнейших людей, которые, с головой, дымящейся от спеси, с затылком, более легким, чем пан кукко,[10] и более пустым по части разума, чем пусты моллюски при ущербной луне, за всем тем полны исключительной самонадеянности, так как видят, что удача, подруга шутов (ибо, по слову Философа,[11] где меньше рассудительности, туда она устремляется с величайшей благосклонностью), возвела их на ту высоту, откуда они, подобно тыкве у незабвенного Ариосто,[12] в кратчайший срок рухнут, — вот важнейшая причина тому, что я, столь великим их сумасбродством изумленный и ошеломленный, после моего Театра мозгов[13] принимаюсь за строительство сей великолепнейшей Больницы, где тщеславное их безумие явится начертанными прописными буквами, в отдельной палате, изображенное мною в столь прекрасной и мастерской перспективе, что прочие помешанные их окружат[14] и они, как короли полоумных, пожнут от всех неумеренные рукоплесканья, дабы, покуда кипит горшок, дым, столь для них приятный, восходил дымоходом темени[15] с возрастающей силой.

[2] Это, однако, не значит, что всеобщее помешательство мира не побуждает меня рассмотреть и его само, помимо частных его видов, кои достаточно важны, чтобы я, сострадая всему роду людскому, выстроил каждому особую палату, где все они могли бы отдохнуть привольно и с великим удобством. [3] И в рассуждении сего будет видно, сколь милосердным оказался создатель этой постройки, который, помимо здания, сооруженного по настоятельной нужде стольких немощных и бедных разумом, с отменною находчивостью придумал препоручить их всех некоему божеству, под чьею опекою они бы соблюдались или даже нашли защиту и помощь против своего помешательства, насколько это возможно. [4] Итак, он станет усерднейшим образом молить Минерву, чтобы позаботилась о помешанных френетических и делирийных; Юпитера Гостеприимца — о меланхоликах и диких; Аполлона — о ленивых и нерадивых; бога Абстемия — о винопийцах; Харона — о беспамятных и слабоумных; бога Сентина — об оторопелых, безвольных и не имеющих духа; Египетского быка — о простоватых, недалеких и легковерных; Самосскую овцу — о придурковатых и ветрогонах; богиню Бубону — о безрасчетных и шалых; бога Фатуелла — о нескладных и недотепах; богиню Фемиду — о развращенных; Немесиду — о злобствующих и кипучих; бога Смеха — о смехотворных; Юнону — о тщеславных; Меркурия — о притворщиках и дурачащихся; Гекату — о лунатиках, или помешанных повременно; Купидона — о помешавшихся от любви; богиню Венилию — об отчаявшихся; Вулкана — о чудаковатых, странных, повредившихся умом или конченых сумасшедших; Фабулана — о шутах; Вакха — о веселых, милых, приятных, остроумных и благодушных; Тисифону — о своенравных и исступленных; Марса — о разъяренных, озверелых, нуждающихся в путах и цепях; Геркулеса — о несусветных, затейливых и безрассудных; Радаманта — об ощипанных; Волутину — о хватающих через край, или безумцах высшей пробы; Гиппону — о разнузданных, как конь; неумолимого Миноса — об упрямых, как мул; наконец, адского Плутона — о помешанных, заслуживающих тысячу повешений, или о дьяволовых. [5] Тем временем он заклинает богов Пенатов усердно заботиться об этом всесветном доме помешанных; богов-хранителей — взять под охрану эту новую Больницу; богиню Опу — с подобающими снадобьями прийти на помощь столь многим недужным и лишенным всякого рассудка; богиню Медитрину[16] — лечить их изрядно; бога Эскулапия — чудодейственной чемерицей[17] очистить их как следует; богиню Соспиту[18] — исцелить их совершенно; бога Януса — позволять всякому входить в ворота этого приюта, дабы видеть бедствия сих злосчастных и горемычных; и самое важное — в день, когда справляется праздник всех помешанных, как делали римляне,[19] автор желает, чтобы двери распахнулись и видно было вакханалии менад, вещь самую отрадную и любопытную для зрителя.

вернуться

9

Джузеппе Поликрети (ок. 1548—1623), из Тревизо; композитор, поэт; сочинил также посвятительный сонет к Piazza.

вернуться

10

Нельзя точно сказать, что такое этот pan cucco, не раз упоминаемый у Гарцони. П. Керки (Garzoni 1993, 251) считает, что это какой-то гриб, С. Барелли (Garzoni 2004, 9) против этой версии, склоняясь, скорее, к мнению, что это чернильный орешек, он же дубовый галл; эта версия принята в английском переводе: Garzoni 2009, 41 («ап oak-gall»). В Sinagoga, disc. IX (Garzoni 1993, 476) сообщается, что pani cucchi «по природе своей губчатые» (spongiosi). В XXIX Мол. 7 пан кукко, приносимый Геркулесу, выступает символом легкости. Cucco употребляется также в смысле «глупец, бестолковый», особенно в выражении vecchio cucco, ср. II. 10.

вернуться

11

Arisi. Eth. Eud. VIII. 2. 1247a 1.

вернуться

12

Ariosto. Sat. VII. 70—87.

вернуться

13

«Il Teatro de’ vari e diversi cervelli mondani» вышел в 1583 и был переиздан в 1585 г., за год до выхода «Больницы».

вернуться

14

Тщеславные безумцы помещены Гарцони в пятнадцатом рассуждении из тридцати.

вернуться

15

Дым намекает и на пустоту страстей, наполняющих честолюбца, и на помрачение его ума.

вернуться

16

Богиня Медитрина, как и почти весь этот перечень, заимствована Гарцони в Text. Off. I. De deis eorumque cultu: De deis diversis (Textor 1566, 12).

вернуться

17

О лечебных свойствах, приписывавшихся в античности чемерице (в частности, это важнейшее средство при лечении меланхолии), см.: Старобинский 2016, 29—33.

вернуться

18

Соспита (Спасительница) — эпитет Юноны, см.: Giraldi 1548, 166.

вернуться

19

П. Керки (Garzoni 1993, 253) считает это намеком на Сатурналии, которые продолжали праздноваться в Средние века под названием «празднества дураков» (festum stultorum).