В 1985 году советский флот достиг пика в своём развитии. В его состав входили 375 подводных лодок (из них 60 атомных ракетных, 132 атомные многоцелевые, 183 дизельные), 5 авианесущих крейсеров (из них 3 тяжёлых), 38 ракетных крейсеров и БПК 1-го ранга, 100 эсминцев, БПК и СКР 2-го ранга, более 1000 боевых кораблей и катеров ближней зоны, свыше 1600 боевых, разведывательных и транспортных самолётов и вертолётов.
Ракетный крейсер пр. 58
Это был действительно «Большой Флот». По общему количеству боевых кораблей и катеров, вспомогательных судов и плавсредств, а также по их суммарному тоннажу, он занимал второе место в мире после ВМФ США, значительно превосходя по этим параметрам британский флот, находившийся на третьем месте.
Что касается боевых возможностей гигантской армады Страны Советов, то, несмотря на неважное качество большинства субмарин и надводных кораблей, несмотря на серьёзные недостатки в подготовке личного состава, несмотря на крайне отсталое «береговое хозяйство», советский флот вполне мог нанести мощный ракетно-ядерный удар по странам НАТО, который привел бы к гибели всего человечества. Поэтому он вызывал сильный страх.
В 1987 году новый главком ВМФ адмирал флота В. Н. Чернавин (1928 г.р.) задумал и осуществил крупномасштабную операцию (лучше сказать — провокацию) подводных лодок. Вот что сказал он сам об её цели:
«Найти и проверить на практике способ развёртывания атомоходов без потери скрытности, а заодно и слегка проучить зазнавшегося «вероятного противника», показав, что при необходимости мы можем нанести ответный удар...
Натовские стратеги должны были почувствовать, что с уходом прежнего Главкома — Адмирала Флота Советского Союза С. Г. Горшкова, столь много сделавшего для флота и для вывода наших кораблей на просторы Мирового Океана, — его преемник не только не собирается сдавать обретённые позиции, но и готов продолжить независимую и твёрдую линию предшественника».[267]
В начале марта 1987 года из своей базы в бухте Западная Лица в океан вышли субмарины К-299, К-244, К-298, К-255, К-524. Началась операция «Атрина». Сначала они двигались по привычному маршруту вокруг Скандинавского полуострова. Но вскоре по условному сигналу лодки совершили поворот «все вдруг», перестроившись из походной колонны в завесу, и двинулись по новому маршруту. Подобные действия советских подлодок вызвали серьёзное беспокойство у командования американских ВМС:
«Весьма обеспокоенные тем, что целая дивизия атомных подводных крейсеров СССР с никому не ведомыми целями движется к берегам Америки, движется скрытно,[268] мои коллеги-соперники из Пентагона бросили на поиск завесы десятки патрульных самолётов, мощные противолодочные силы... В течение восьми суток американские противолодочные силы не знали, где находятся наши корабли. Тем временем они вошли в Саргассово море, в пресловутый Бермудский треугольник, где год назад погибла атомная ракетная лодка К-219, и, не доходя несколько десятков миль до британской ВМБ Гамильтон, опять, в который раз, круто изменили курс».
Рассказывая об операции «Атрина», адмирал Чернавин невольно выдал её истинную цель:
«Анализируя её результаты, я ещё раз убедился: для полного контроля над океаном в случае массового выхода АПЛ сил у американцев недостаточно. Во всяком случае, у Пентагона нет никаких гарантий, что развёрнутые до начала боевых действий советские атомные ракетоносцы будут обнаружены до нанесения ими ответного[269] удара».[270]
Но, к великому неудовольствию маршалов и адмиралов, уже наступали новые времена. М. С. Горбачёв всё чаще говорил о «новом политическом мышлении» и ещё о каких-то «общечеловеческих ценностях», в ходе переговоров постоянно шёл на уступки «империалистам», свёртывал масштабы боевой службы советского флота.
Всё реже подводные лодки и надводные боевые корабли выходили в океан, всё больше их списывали на металлолом либо выводили в отстой. Расформировывались целые эскадры и дивизии подводных и надводных кораблей. Началась предсмертная агония Большого Флота Страны Советов, умиравшего вместе со страной, его породившей.
Часть 4
ОТДЕЛЬНЫЕ НЕДОСТАТКИ ИЛИ ПЕРМАНЕНТНЫЙ КРИЗИС?