/Только / «с конца апреля до 9 мая 1945 г. немцы эвакуировали морем из Восточной Пруссии более 2 млн. военнослужащих и гражданских лиц и огромные материальные ценности»[54]
Потери — свои и чужие
Теперь рассмотрим более внимательно потери. Во времена уже подзабытой ныне перестройки и гласности официоз военно-морского флота СССР — журнал «Морской сборник» — решился на героический поступок — спустя почти полвека (!) после окончания Второй мировой войны он опубликовал якобы полные данные о потерях советского флота в 1941—1945 годы. Читатели долго не могли прийти в себя от подобной смелости редакции, решившей откровенно рассказать о трагических страницах войны.
Но наиболее дотошных среди них смутило одно обстоятельство, о котором мимоходом упомянул автор статьи К. А. Сталбо, вице-адмирал в отставке, доктор военно-морских наук (оказывается, есть и такие):
«В середине 50-х годов специально созданная группа учёных-историков флота под руководством капитана 1 ранга В. Ачкасова на основе наших и немецких архивных данных провела исследования с целью количественной оценки боевых и небоевых потерь обеих сторон. Рассматривалась каждая боевая единица — надводный корабль, подводная лодка, самолёт, катер, транспорт. Где, когда, при каких обстоятельствах и каким оружием был повреждён, сбит или потоплен. Материалы исследований, составившие несколько томов, долго имевшие гриф «секретно», для сегодняшнего времени обладают максимальной степенью достоверности».
Из этого пассажа следовало, что советскому народу в 40-е, 50-е, 60-е, 70-е и 80-е годы знать истинную цену победы не следовало, недаром она скрывалась в спецхранах под грифом «секретно». Для широкого употребления предназначались совсем другие книги, вроде «Боевого пути Советского ВМФ», рассказывавшие о множестве героических подвигов моряков, о сотнях потопленных кораблей противника. Так в параллельных мирах, не пересекаясь, существовали две истории Отечественной войны - одна для строго ограниченного круга людей, имевших допуск к секретным материалам, другая, весьма далёкая от суровой реальности — для широкого потребления.
Но вот настали новые времена и мудрые партийные вожди решили, что советский народ, наконец, созрел для того, чтобы перед ним слегка приоткрыли занавес тайны. От подобного доверия любимой партии и родного правительства хотелось петь, танцевать, вообще ежедневно радоваться жизни.
Крейсер «Ворошилов» после подрыва на мине в ноябре 1941 г. до конца войны ни разу не смог выйти в море. Потерял его Черноморский флот или нет?
Но уже после первого знакомства с опубликованными материалами возникли вопросы к авторам исследования (Ачкасову) и статьи (Сталбо). Смущала оригинальная методика подсчёта потерь. Так, в число боевых потерь не попали корабли и подводные лодки, взорванные или затопленные при отступлении советских войск (например, в Лиепае, Таллине, Николаеве, Севастополе), поскольку «это объясняется внезапностью нападения и захватом Германией стратегической инициативы с началом войны». Объяснение, как видим, чрезвычайно убедительное. Поэтому «историки в погонах» вычеркнули из списка потерянных боевых кораблей, вспомогательных и гражданских судов около тысячи единиц (!).
Но и то, что осталось, впечатляло. Согласно данным, приведенным в статье Сталбо, советский ВМФ потерял в период с 22 июня 1941 по 9 мая 1945 года один крейсер (видимо, черноморский «Червона Украина»), 31 эсминец, 86 подводных лодок, 15 канонерских лодок, 22 сторожевых корабля, 114 торпедных катеров, 177 малых охотников за подводными лодками, 76 тральщиков и так далее. По сравнению с составом советских военно-морских сил на Севере, на Балтике и на Чёрном море к первому дню войны, приведенным выше, потери были весьма значительные. В процентном отношении они выглядели следующим образом: 137% сторожевых кораблей, 106% тральщиков, 88% торпедных катеров, 74% эсминцев, 59% подводных лодок и т.д.[55]
Однако общая картина, по мнению доктора военно-морских наук, выглядела совсем не плохо. Ведь германский флот, уверял он, потерял от ударов советского ВМФ 3 линкора, 3 крейсера, 18 эсминцев, 48 подводных лодок, 42 сторожевых корабля, 22 торпедных катера, 116 малых охотников за подводными лодками, 97 тральщиков и т.д. (!) После сравнения приведенных им цифр потерь Германии и СССР, Сталбо сделал вполне логичный вывод:
55
В действительности все эти данные занижены. Например, изучение справочной литературы показывает, что Черноморский флот потерял 56 торпедных катеров: У-1, 2, 4, ТКА-10, 12, 15, 21 (первый), 21 (второй), 24, 30, 32, 33, 35 (первый), 35 (второй), 40, 41, 44 (первый), 44 (второй), 45, 46, 50, 61 (первый), 61 (второй), 66, 71, 72, 73, 74 (первый), 74 (второй), 75, 76, 83, 84, 85, 86,91,92, 95,96, 103, 105, 106, 111,112 (первый), 112 (второй), 116, 120, 125, 122, 142, 152, 155, 175, 304, 332, 334.
Балтийский флот потерял за годы войны 55 катеров: ТКА-11,12 (первый), 12 (второй), 17, 22, 23, 24, 27, 34, 35, 42, 45, 46, 47, 53, 54, 57, 63, 64, 66, 71 (первый), 71 (второй), 72, 75, 83 (первый), 83 (второй), 86, 88, 93, 94, 95, 102, 103, 106, 113 (первый), 113 (второй), 114, 121, 123 (первый), 123 (второй), 131, 141, 142, 146, 151, 156, 161, 166, 171, 181, 182, 184, 194, 196, 681. Потери Северного флота составили 11 торпедных катеров. Уже получается 122 единицы (без Тихоокеанского флота), тогда как Сталбо приводит цифру 114 катеров. — Прим. Ред.