Девушка теснее запахнула полотенце, судорожно стиснув его у горла пальцами с холеными ногтями.
– Почему вы уплыли? И почему выбрали мое судно?
Девушка кивнула на освещенный бар Сэла, откуда слышалась музыка.
– Вы решили, что я там?
– Да.
Кейд увидел, что у девушки зуб на зуб не попадал, а тело покрылось гусиной кожей. Она, видимо, промерзла до костей. Он поискал глазами что-нибудь теплое, но ничего подходящего не нашел, кроме собственного кителя, лежавшего на скамье. Он взял его и протянул девушке.
– Наденьте!
Она коснулась пальцем серебряного кленового листика, и страх ее как будто сразу улетучился.
– Офицер! Вы офицер? – спросила она обрадованно.
– Бывший, – ответил он.
Девушка отвернулась от него; полотенце упало на пол, и она облачилась в китель. Когда она снова повернулась к нему, он чуть не вскрикнул от восхищения, настолько прелестное создание стояло перед ним. Она что-то сделала со своими мокрыми волосами. Верхние карманы соблазнительно оттопыривались на груди. Китель доходил ей до середины бедер. Так выглядели лишь победительницы конкурсов красоты, разные там "Мисс обаяния" и прочие.
Она натужно улыбнулась:
– Грасиас...[1]
– Колумбия? – спросил Кейд.
– Венесуэла.
Опасаясь сделать неверный шаг и схлопотать пощечину, он достал бутылку рома и протянул девушке.
– Глотните. Тогда вы, может быть, перестанете дрожать и заговорите более членораздельно.
Она послушно, но без удовольствия глотнула из бутылки и вернула ее Кейду.
– Грасиас...
Кейд присел на край скамьи, не выпуская из рук бутылки.
– Ол-райт! Внесем ясность. Вы доплыли до берега, забрались в мою лодку, чтобы согреться, подкрепиться и, возможно, во что-нибудь одеться, решив, что я сижу в баре. Продолжим с этого места. Почему вы не отправились на берег на пассажирской шлюпке или же на лоцманском катере?
Она заговорила медленно, не без труда подбирая слова:
– Потому что они не знали, что я на судне. Потому что я...
Она запнулась, не зная, как выразить свою мысль.
– Как называют человека, который не заплатил за проезд?
– Зайцем.
– Заяц, так.
– Вы ехали без билета? В каком порту вы сели на теплоход?
– В Ла-Гуайре. Я из Каракаса.
Кейд не верил своим ушам.
– И команда вас не обнаружила?
Она покачала головой.
– Нет, – ответила она по-прежнему грустным голосом. – Шесть дней я просидела в спасательной шлюпке под парусиной. Я подкупила стюарта, и он приносил мне немного еды.
Она взглянула на открытую банку с бобами.
– Голодать так неприятно! Я страшно хочу есть...
– Об этом чуть позднее, – сказал Кейд, отхлебнув из бутылки рому. – Ол-райт, вернемся к Каракасу. Почему вы оттуда удрали? Да еще и без билета?
Девушка отодвинула груду его одежды и села на скамейку напротив него.
– Потому что у меня нет денег, нет паспорта. А мне надо было в Штаты. Я должна была приехать сюда, но я знала, что меня не впустят. И когда теплоход остановился у реки, я в темноте спустилась по веревке вниз и поплыла к берегу.
И добавила с тяжелым вздохом:
– Плыть пришлось долго, и мне было очень страшно.
Кейд принес новую бутылку. Ему хотелось, чтобы девушка застегнула верхнюю пуговицу на кителе или хотя бы не наклонялась вперед во время разговора.
Мокрая, грязная, в мужском кителе, она тем не менее была необыкновенно обольстительна. Даже Джанис уступала ей.
Он заткнул бутылку пробкой.
– Как вас зовут?
– Мими... Мими Трухильо Эстерпар Моран.
Из-за закрытой двери в каюте стало душно. Кейд радовался своему самообладанию: девушка действовала на него возбуждающе, но он не терял над собой контроля.
– Моран. Похоже на ирландское имя.
Мими улыбнулась:
– Оно и есть ирландское.
Кейд встал и распахнул дверь каюты. Туман сгустился и совсем затянул дамбу. Музыкальный ящик Сэла продолжал греметь. Похоже, на пирсе никого не было. Возможно, он зря переполошился. И потом, каким образом Джо Лейвел или Токо смогли бы объяснить смерть местного жителя, бывшего военного летчика, которого они уволокли на глазах многочисленных посетителей бара? Эта мысль окончательно его успокоила.
Из-за спины раздался встревоженный голос Мими:
– Меня видели, когда я плыла к берегу? Меня искали?
– Нет, – ответил он, закрыл дверь, снова привалился к ней, глядя на девушку, сидевшую возле его койки.
Она ничем не напоминала портовых побирушек, которых он повидал на своем веку немало. Это была порядочная девушка из хорошей семьи. И сильная духом, раз у нее хватило отваги на такой отчаянный поступок.
Два года он не знал женщин, но, будь он проклят, если он возьмет Мими силой только потому, что она оказалась в его руках. Даже если их знакомство выльется во что-то большее, все равно инициатива должна исходить от нее, иначе грош ему цена в базарный день. Но пока надо до конца выслушать ее историю.
– Я ужасно хочу есть, – жалобно сказала Мими.
Кейд включил все три конфорки, обследовал свой довольно скудный провиант, которым он запасся перед выходом из Корпус-Кристи, и остановился на грибном супе, мясе с кукурузой и кофе. Ставя консервы на кухонный стол, Кейд увидел, что Мими водит пальцем по серебряному листику на своем плече.
– Полковник, – улыбнулась она ему.
– Бывший.
Она тронула крылышки.
– И летчик.
Кейд взял из груды одежды новые белые брюки и положил ей на колени.
– Ну-ка, наденьте, – сказал он ворчливым тоном, открыл дверь в переднюю каюту и включил там свет. – Пройдите сюда.
Она послушно встала.
Он взглянул на засохшую грязь на ее щеке.
– И хорошо бы вам помыться. Раздевайтесь, я сейчас принесу воды.
Она всполошилась:
– Раздеваться?
– Китель же надо снять, – успокоил он ее и взял ведро, к которому была привязана веревка.
Она перевела дух:
– А, китель.
Он опустил ведро за борт. Собака вдали все еще выла. Когда он тянул ведро с водой наверх, раздался звон склянок, и теплоход, приход которого он видел и с которого, по-видимому, спрыгнула Мими, пошел своим курсом дальше в густом тумане.
Дверь передней каюты была заперта. Он постучал. Мими приоткрыла ее, и в щель протянулась ее голая рука. Она взяла ведро.
– Грасиас. Благодарю.
Дверь снова закрылась, и Кейд почувствовал облегчение. Он сварил кофе, добавил воды в консервированный суп и жаркое и поставил их на плиту. Бутылка рома была пуста. Вытянув последние капли, он поставил ее под раковину.
Чего только не бывает на свете!
Он накрыл маленький стол, мгновение поколебавшись, достал бутылку портвейна и две рюмки. Немного выпить не страшно, если, конечно, потом тебя не отделает Сквид. Даже ром не отбил у него вкуса апельсинового вина, которым его угостил Сэл.
Чертов Сквид! Он нащупал у себя за поясом пистолет. Сквиду надо покуражиться, он не хотел, чтобы Кейд уезжал. Ну что ж, выполним его желание. Только в следующий раз его уже не захватят врасплох. Дуло его кольта чмокнет головешку Сквида как следует.
Суп наконец закипел.
Он выключил горелку и постучал в дверь каюты.
– О'кей, милости просим!
Мими открыла дверь. Она улыбалась. Выглядела она еще соблазнительнее. Она расчесала свои пышные волосы, и они легли крупными локонами ей на плечи. Две верхние пуговицы на рубашке она не застегнула, так что выглядывали белые кружева. Брюки опасно обтягивали ее округлые бедра – вот-вот не выдержат и лопнут.
Заметив его взгляд, она рассмеялась.
– О'кей! Все понятно, я же никогда еще не носила брюки. А что это означает: "Милости просим"?
Он с трудом отвел от нее глаза.
– То и означает. Садитесь. Суп на столе.
Но она подошла к нему и осторожно коснулась пальцем пластыря на его лице.