Но вместе с тем права полоцких мещан, впервые полученные от Свидригайло, были законодательно закреплены.[351] Кроме того, Свидригайло заключал с Полоцком «ряд», договор, и выдал полочанам уставную грамоту, которая была подтверждена, а возможно и дополнена Сигизмундом. Традиция выдачи уставных грамот восходит ко временам Витовта и в окончательном виде утверждается в уставной грамоте 1511 г.[352] Но в данном случае важно другое: после поражения в гражданской войне полочане официально сохраняли древние свои права и законы, изложенные в уставной грамоте. На этом основании В. Пичета писал о «Полоцкой конституции» (с сер. XV в.), отличающей особое государственно-правовое положение Полоцкой земли в составе ВКЛ.[353] Современный белорусский исследователь И. Юхо считает возможным говорить об установлении режима «Полоцкого права», при котором сохранялись городское «стародавнее право» и «некоторая обособленность», «определенная автономия».[354] Суждения Б. Пичеты отдают модернизмом гиперболического характера. Мнение И. Юхо более основательно, однако если наличие местной системы права в Полоцкой земле не вызывает особых возражений, то такие категории, как «обособленность» и «автономия», слишком расплывчаты к нуждаются в уточнении. Когда полоцкая автономия была более выражена, а в какие периоды сокращалась? Была ли «обособленность» Полоцка неравнозначна государственному статусу Витебска, Смоленска, Киева, Луцка, и если да, то по каким критериям? Ясность в данном случае достигается не поиском наилучших дефиниций, а специальным сравнительно-историческим исследованием правового режима Полоцкой земли и других областей Литовской Руси в XV в. Наше мнение состоит в том, что из гражданской войны полоцкая «автономия» вышла в изрядно потрепанном виде, на грани полного исчезновения. Многое было потеряно при Витовте, кое-что вернулось при Свидригайло и вновь, уже окончательно, было утрачено при Сигизмунде Кейстутьевиче. Былое полунезависимое положение Полотчины XIV века навсегда ушло в прошлое. Однако произошла стабилизация правового положения Полоцкой земли в ВКЛ, на долгий период было определено отношение Полоцка к великокняжеской власти, местное традиционное право получило прочное законодательное закрепление.
Можно было бы долго рассуждать, насколько более высокое положение заняла бы Полотчина в составе ВКЛ в случае победы Свидригайло. Или насколько более выгодный правовой режим могли бы сохранить полочане при отделении Великого княжества Русского от ВКЛ. Но ни того, ни другого не случилось. Зато поражение в гражданской войне не стало политической катастрофой: Полотчина сохранила вполне достойное положение в Великом княжестве и имела неплохие условия для дальнейшего существования в его государственном организме.
Глава 3
Судьба Полоцка с середины XV в. до времен Ивана Грозного в контексте московско-литовских войн
Со второй четверти XV в. до самого конца столетия Полоцк и Полоцкая земля пребывали в мире. Известное броделевское и февровское «время мира», первое и главное условие всякого благоприятного развития, было обеспечено для белорусских городов их пребыванием в составе Великого княжества Литовского. В середине XV в. Великое княжество достигло пика своего военно-политического могущества и было одной из сильнейших, а также наиболее крупных в территориальном отношении держав Европы.
Полоцк к тому времени уже потерял значение центра отдельного княжения, и лицом номер один в нем считался наместник, назначавшийся великим князем, но статус Полоцка был весьма высоким сравнительно с прочими городами «Литовской Руси». Полоцк долгое время сохранял право иметь самостоятельные дипломатические сношения с Ригой.[355] Когда государи-Ягеллоны объезжали восточные пределы своей державы, то по обыкновению они посещали три города: Смоленск, Витебск и Полоцк. В 1411 г. король Владислав Ягайло проездом из Вильно в Киев провел по нескольку дней в Полоцке, Витебске и Смоленске.[356] В 1451 г. король Казимир IV провел большую часть зимы, объезжая эти же три города.[357] Зимой 1470 г., после сейма в Петркове, окончившегося в декабре 1469 г., он вновь отправился из Вильно в Полоцкую, Витебскую и Смоленскую земли, сопровождаемый королевой Эльжбетой и почти всеми литовскими сенаторами и магнатами. Там он «надлежащим образом приводил в порядок литовские дела». В Полоцке король провел неделю, прежде пообещав уладить споры о «порубежных местех» со Псковом, но «управы не учинил никакове» и в начале весны отъехал в Люблин.[358] Зимой 1495 г. в Полоцке, Витебске, Смоленске и Орше побывал великий князь литовский Александр со своей женой Еленой Ивановной и «панами рады».[359] Звание полоцкого наместника считалось почетным: например, Олелько Судимонтович был поставлен в Полоцк наместником «за большие заслуги в Хойницкой битве»: в 1542 г. в числе людей, «хорошо послуживших Речи Посполитой», получил в качестве награды полоцкое воеводство Станислав Довойна.[360] Полоцкие наместники играли не последнюю роль в решении крупных внутриполитических проблем Великого княжества; в частности, полоцкий воевода Станислав Глебович в конфликте знаменитого М. Глинского и Ю. Илинича из-за лидского воеводства выступал на стороне последнего.[361] Неоднократно полоцким наместникам и воеводам приходилось отправлять функции официальных представителей Великого княжества Литовского в переговорах с Московским государством или же просто послов в Москве. В середине 1490-х гг. полоцкий наместник Ян Юрьевич Заберезынский вначале вел через воеводу новгородского Якова Захарьича переговоры о перемирии между Литвой и Москвой, а затем и о сватовстве великого князя Александра к дочери Ивана III Елене. В 1495 г. он был в числе «старших» в сопровождении Елены Ивановны из Москвы в Литву. Он же в 1501 г. пытался договориться о перемирии в очередной войне, но безуспешно.[362] Осенью 1508 г. посольство Великого княжества в Москву возглавил полоцкий наместник Станислав Глебович. В октябре им был заключен «вечный мир».[363] Мир продлился четыре года, и еще десять лет шла война. Новое перемирие в 1522 г. в Москву поехали заключать опять-таки полоцкий воевода Петр Станиславович Кишка и Богуш Боговитинович. Тот же П.С. Кишка возглавил литовское посольство в Москве в 1526 г., когда заключенное перемирие было продлено.[364] Полоцкий воевода Станислав Довойна «поехав в посольстве от короля в Москву, взял перемирие…» в 1553 г.[365] Таким образом, исполнение полоцкими наместниками и воеводами одного из ответственнейших государственных поручений было скорее правилом, нежели исключением.
354
Юхо И. Франциск Скорина и его время. Энциклопедический справочник. — Мн.: БелСЭ, 1990, с. 468–469.
355
АХ. чч.1–2, №№ 105, 107, 114, 128, 129, 131, 132, 139, 140, 151, 153, 166, 170 за 1459–1478 гг.
358
Długosz J., указ. соч., т. V, с. 505; Kronika Marcina Bielskiego. — Warszawa, 1764. // ZDP, т. 1, с. 403; Kronika Marcina Kromera. — Warszawa, 1767. // ZDP, т. III, с. 698; ПЛ, вып. 2, с. 169. — Причем псковская летопись сообщает, что до этого Казимир не показывался в Полоцке 21 год, а Длугош и вслед за ним Кромер и Вельские указывают на срок в 16 лет. Т. е. вполне вероятно, что король побывал в Полоцке также в 1449 г. и 1454 г.
359
Stryjkowski М. Kronika polska, litewska, zmodzka… — Warszawa, 1846, т. II, с. 298; РИО, т. 35, с. 184; ПСРЛ, т. 17, Хроника Быховца, стлб. 554; о пребывании Александра в Полоцке через несколько лет после того, как он «на кня[же]нь[е] сел», сообщает также одна из русскоязычных граффити полоцкого Спасского собора Спасо-Ефросиньева монастыря.
362
ПСРЛ, т. 35, Краткая Волынская летопись, с. 123; Карпов Г. История борьбы Московского государства с Польско-Литовским. // ЧОИДР, 1866, кн. IV, с. 11–12, 25, 76–77; РИО, т. 35, с. 68.
363
Государственный архив России XVI столетия (подг. изд. А.А. Зимина). — М., 1978 (далее — Государственный архив), ч. 1, ящик 3, комм.: с. 106; Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографическою комиссиею. — СПБ., т. 11, № 43; Зимин А.А. Россия на пороге нового времени. — М.: Мысль, 1972, с. 93.
364
Государственный архив…, ч. 1, ящики 4–5, комм.: с. 109–110; РИО, т. 35, с. 637–642, 710–731; Хорошкевич А.Л. Сигизмунд Герберштейн и его «Записки о Московии». // Герберштейн С. Записки о Московии. — М., МГУ, 1988, с. 24. (Герберштейна см. здесь)
365
Государственный архив…, ч. 1, ящик 168, комм.: ч. 2, с. 377–378; Опись архива Посольского приказа 1626 года. — М., 1977, ч. 1, Л. 100-100об.; Stryjkowski M., указ. соч., т. 11, с. 407.