Божественная комедия (илл. Г. Доре)

₉₁

Я двинулся вослед за ним; и скоро
Послышался так близко грохот вод,
Что заглушил бы звуки разговора.

₉₄

Как та река, которая свой ход
От Монте-Везо в сторону рассвета
По Апеннинам первая ведет,

₉₇

Зовясь в своем верховье Аквакета,
Чтоб устремиться к низменной стране
И у Форли утратить имя это,

₁₀₀

И громыхает вниз по крутизне,
К Сан-Бенедетто Горному спадая,[214]
Где тысяча вместилась бы вполне,[215] —

₁₀₃

Так, рушась вглубь с обрывистого края,
Мы слышали, багровый вал гремит,
Мгновенной болью ухо поражая.

₁₀₆

Стан у меня веревкой был обвит;
Я думал ею рысь поймать когда-то,
Которой мех так весело блестит.

₁₀₉

Я снял ее и, повинуясь свято,
Вручил ее поэту моему,
Смотав плотней для лучшего обхвата.

₁₁₂

Он, боком став и так, чтобы ему
Не зацепить за выступы обрыва,
Швырнул ее в зияющую тьму.[216]

₁₁₅

«На странный знак не странное ли диво, —
Сказал я втайне, — явит глубина,
Раз и учитель смотрит так пытливо?»

₁₁₈

Увы, какая сдержанность нужна
Близ тех, кто судит не одни деянья,
Но видит самый разум наш до дна!

₁₂₁

«Сейчас всплывет, — сказал наставник знанья, —
То, что я жду и сам ты смутно ждешь;
Сейчас твой взор достигнет созерцанья».

₁₂₄

Мы истину, похожую на ложь,
Должны хранить сомкнутыми устами,
Иначе срам безвинно наживешь;

₁₂₇

Но здесь молчать я не могу; стихами
Моей Комедии[217] клянусь, о чтец, —
И милость к ней да не прейдет с годами, —

₁₃₀

Я видел — к нам из бездны, как пловец,
Взмывал какой-то образ возраставший,
Чудесный и для дерзостных сердец;

₁₃₃

Так снизу возвращается нырявший,
Который якорь выпростать помог,
В камнях иль в чем-нибудь другом застрявший,

₁₃₆

И правит станом и толчками ног.

Песнь семнадцатая

_{Герион — Круг седьмой — Третий пояс (окончание) — Насильники над естеством и искусством (лихоимцы) — Спуск в восьмой круг}

₁

«Вот острохвостый зверь, сверлящий горы,
Пред кем ничтожны и стена, и меч;
Вот, кто земные отравил просторы».

₄

Такую мой вожатый начал речь,
Рукою подзывая великана
Близ пройденного мрамора[218] возлечь.

₇

И образ омерзительный обмана,
Подплыв, но хвост к себе не подобрав,
Припал на берег всей громадой стана.

₁₀

Он ясен был лицом и величав
Спокойством черт приветливых и чистых,
Но остальной змеиным был состав.

₁₃

Две лапы, волосатых и когтистых;
Спина его, и брюхо, и бока —
В узоре пятен и узлов цветистых.

₁₆

Пестрей основы и пестрей утка
Ни турок, ни татарин не сплетает;
Хитрей Арахна[219] не ткала платка.

₁₉

Как лодка на причале отдыхает,
Наполовину погрузясь в волну;
Как там, где алчный немец обитает,

₂₂

Садится бобр вести свою войну,[220] —
Так лег и гад на камень оголенный,
Сжимающий песчаную страну.

₂₅

Хвост шевелился в пустоте бездонной,
Крутя торчком отравленный развил,
Как жало скорпиона заостренный.[221]

₂₈

«Теперь нам нужно, — вождь проговорил, —
Свернуть с дороги, поступь отклоняя
Туда, где гнусный зверь на камни всплыл».

₃₁

Так мы спустились вправо[222] и, вдоль края,
Пространство десяти шагов прошли,
Песка и жгучих хлопьев избегая.

₃₄

Приблизясь, я увидел невдали
Толпу людей,[223] которая сидела
Близ пропасти в сжигающей пыли.

₃₇

И мне мой вождь: «Чтоб этот круг всецело
Исследовать во всех его частях,
Ступай, взгляни, в чем разность их удела.

₄₀

Но будь короче там в твоих речах;
А я поговорю с поганым дивом,
Чтоб нам спуститься на его плечах».

₄₃

И я пошел еще раз над обрывом,
Каймой седьмого круга, одинок,
К толпе, сидевшей в горе молчаливом.

₄₆

214

Как та река… — река Монтоне. На пространстве от горы Монте-Везо (Монвизо) в Пьемонте, где берет начало По, к востоку (в сторону рассвета) это — первая из рек, стекающих с Апеннинского хребта, которая ведет «свой ход», то есть впадает не в По, а прямо в Адриатическое море. Возле монастыря и селения Сан-Бенедетто Горного она образует водопад.

215

Где тысяча вместилась бы вполне — Одно из старых толкований гласит: «Этот богатый монастырь мог бы вместить тысячу монахов или бедных, но его доходами пользуется немногочисленная братия».

216

Веревка — Одни из старых комментаторов видят в ней эмблему коварства, при помощи которого Данте в былое время думал «поймать рысь», то есть обольщать женщин (рысь — сладострастие; А., I, 32). Другие, наоборот, — эмблему воздержания, которым он хотел «поймать рысь», то есть одолеть сладострастие.

217

Моей Комедии — Называя свою поэму комедией (здесь и А., XXI, 2), Данте пользуется средневековой терминологией: комедия, как он поясняет в письме к Кангранде, — всякое поэтическое произведение среднего стиля с устрашающим началом и благополучным концом, написанное на народном языке; трагедия — всякое поэтическое произведение высокого стиля с восхищающим и спокойным началом и ужасным концом. Поэтому у Данте Вергилий называет свою «Энеиду» трагедией (А., XX, 113). Наименование «Божественная» было придано Дантовой Комедии уже впоследствии, как дань восхищения.

218

Близ пройденного мрамора — то есть близ каменной набережной Флегетона, по которой поэты дошли до обрыва.

219

Арахна — искусная лидийская ткачиха (Метам., VI, 5-145), состязавшаяся с Афиной Палладой и превращенная ею в паука (Ч., XII, 43–45).

220

Садится бобр вести свою войну — Данте следует поверью, будто бобр, расположась на берегу, опускает в воду хвост и шевелит им, причем выделяет пахучую «бобровую струю», которая приманивает рыб. Тогда он оборачивается и хватает их.

221

Вот острохвостый зверь… — Герион (ст. 97), страж восьмого круга, где караются обманщики. В античной мифологии это трехтелый и трехглавый великан, царивший на острове Эрифее, на дальнем западе, за Океаном. Геракл его убил и угнал его быков. Превращая Гериона в «образ омерзительный обмана» (ст. 7), Данте, очевидно, следовал позднейшей традиции, которая отражена и у Боккаччо в его «Генеалогии богов» (I, 21), где рассказывается, что «царивший на Балеарских островах Герион кротким лицом, ласковыми речами и всем обхождением улещивал гостей, а потом убивал доверившихся его радушию».

222

Так мы спустились вправо — Это второй случай, когда поэты отклоняются вправо (см. А., IX, 132).

223

Толпу людей — Это лихоимцы (ростовщики). Они сидят над самым обрывом, на границе той области, где караются обманщики.