Теперь, по настоянию Кулика, было созвано общее собрание команды. Кулик предложил избрать комиссию — орган верховной власти на корабле.
Команда «Потёмкина» состояла из 763 матросов. В комиссию были избраны 30 матросов, офицер Алексеев и боцман Мурзак.
Заседания комиссии были открытые. Комиссия старалась вовлечь в свою работу как можно больше матросов, воспитывать самодеятельность команды, приучать матросов к мысли о необходимости самим постоять за себя. И действительно, количество потёмкинцев, приходивших на заседания комиссии, с каждым днём увеличивалось. Они часто высказывались и почти всегда голосовали вместе с членами комиссии. Таким образом, комиссия превратилась фактически в собрание всего актива корабля. Важнейшие же вопросы решались общим собранием команды. По мере развития событий общие собрания устраивались всё чаще и чаще.
Исполнительную власть вручили прапорщику Алексееву и боцману Мурзаку. Первого назначили командиром корабля, второго — старшим офицером.
Революционное творчество матросов создало новую форму власти — комиссию, своего рода корабельный совет матросских депутатов. И те же матросы отдали дань старым традициям, избрав командиром прапорщика Алексеева. Потёмкинцы не побоялись перебить и арестовать своих начальников, за спиной которых стояла императорская власть с её суровыми законами, виселицами, расстрелами и каторгой, и не решились в то же время вручить командование матросу. Когда социал-демократ Резниченко предложил избрать на эту должность матроса, большинство команды бурно запротестовало. «Матрос не сумеет справиться с кораблём», — понеслись со всех сторон крики. Команда не соглашалась отказаться от Алексеева даже тогда, когда он самоустранялся от командования. А между тем фактически не Алексеев вёл корабль, им управляли квартирмейстеры — талантливые матросы-умельцы. Машинный квартирмейстер Денисенко самостоятельно справлялся со сложными машинами корабля в трудных условиях восстания (недостаток угля и пресной воды).
Квартирмейстер Костенко и боцман Мурзак при встрече «Потёмкина» с эскадрой задумали и провели манёвр, который привёл в восхищение зарубежных знатоков морского искусства. Унтер-офицер Дымченко успешно справлялся с обязанностями вахтенного офицера, доказательством чему служил образцовый порядок на броненосце во время его походов. Квартирмейстеры Матюшенко и Лычёв держали в полной боевой готовности динамомашины и отсеки минного отделения корабля. Однако звание командира оставалось за Алексеевым.
Под предлогом болезни он целыми днями валялся в офицерской кают-компании, не отдавал никаких распоряжений, не принимал никаких докладов. Но в критические минуты, когда открывалась возможность нанести предательский удар в спину восстания, Алексеев мгновенно выздоравливал, проявлял кипучую деятельность, старался забрать в свои руки управление кораблём.
Алексеев был призван в военный флот в русско-японскую войну. Раньше он служил в коммерческом флоте штурманом. Он не был слишком придирчив. Вероятно, поэтому матросы и избрали его командиром. Алексеев согласился, боясь, что матросы убьют его в случае отказа. Но, приняв назначение, он испугался другого возмездия — наказания правительства — и решил заслужить прощение предательством. Так у самого сердца восстания самими восставшими был поставлен враг.
Новоизбранная комиссия впервые собралась в адмиральском салоне, который матросы называли попросту «адмиральская». Машины были пущены в ход, броненосец шёл в Одессу. Необходимо было выработать план ближайших действий в Одессе. Инициатива тотчас же перешла к матросам социал-демократам. По предложению Шестидесятого и Заулошнева, решено было рано утром отправить в город людей для закупки провизии. Для выполнения этого поручения назначили Шендерова, Бредихина и ещё одного матроса. Этим же матросам поручили связаться с одесскими социал-демократами. Денисенко и Резниченко предложили старшему офицеру Мурзаку захватить вооружённым путём угольщик[25] в одесском порту. Вскрыли судовую кассу, долго считали и пересчитывали непривычными для этого дела руками золотые монеты и кредитные бумаги. Денег в кассе оказалось двадцать семь тысяч рублей. Ключ от кассы вручили Алексееву, строго запретив ему расходовать деньги без разрешения комиссии. Матрос Макаров предложил составить подробный протокол событий на Тендре, для чего допросить всех арестованных офицеров. Матрос Никишкин предложил предать земле прах Вакуленчука. Он говорил долго и страстно. Вакуленчук пал, сражаясь за свободу, за хлеб для рабочих, за землю для крестьян. Тело его должно покоиться в русской земле.