— Было бы неплохо поставить здесь цветы, — заметила Графиня, поправляя лампу на столе, — Мне кажется, если раздобыть немного гибискуса и алоизии, это поможет скрасить удушливую атмосферу.
Она явилась без глухого плаща, в который прежде куталась, но в строгом закрытом платье, на взгляд доктора Генри не вполне соответствующем её изящной фигуре. Может, именно потому, что она избавилась от своих траурных покровов, ему показалось, что и держится она иначе, более свободно, чем в день их знакомства. По крайней мере, у него уже не возникало ощущения, что он смотрит на механическую балерину, напряжённо замершую посреди пируэта из-за сломавшейся внутри пружины. А может, это было иллюзией — люди, собравшиеся в клубе «Альбион», привыкли окружать себя иллюзиями, это диктовал им инстинкт самосохранения.
— А ещё украсить эту дыру шёлковыми занавесями, панно и подсвечниками, — сострил Пастух, аккуратно складывая разбросанные по столу карты, — Долго же вы заставляете себя ждать, уважаемый Доктор. Мы ждём уже битый час! Боюсь, этого времени хватило мистеру Уризелю, чтобы выудить из меня три пенса в криббедж. Слушайте, вас точно не сослали в Новый Бангор за шулерство, уважаемый Архитектор?
Архитектор сердито нахмурился — чувствовалось, что фамильярность Пастуха тяготит его, однако, поиграв седыми бровями, он воздержался от резкой отповеди.
— Не нам укорять Доктора за опоздание, уважаемый Тарнак, — степенно ответил он, — Думаю, все здесь присутствующие согласятся с тем, что в нашем деле никакие меры осторожности не могут быть излишними.
Это замечание вызвало кривую усмешку на лице Поэта. Судя по наполовину опустошённой бутылке вина, стоящей перед ним, и расслабленной позе, он воздержался от игры в карты, однако пьяным не выглядел, лишь в глазах блестели игристые винные огоньки.
— Легко говорить об опасности вам, бесстрастному служителю точных наук. Как и все математики, вы лишены воображения. Для меня же каждое путешествие сюда кажется спуску в царство Аида. Пробираясь зловонными переулками, я в каждой тени вижу замершую с обнажённым кинжалом крысу, а в каждой подворотне — засаду.
Толстые пальцы Пастуха, тёмные и плотные, как каучуковые жгуты, выглядели достаточно сильными, чтобы гнуть подковы, однако удивительно ловко обращались с картами. Изящно потрещав колодой, он спрятал её в карман пиджака.
— Бросьте, — посоветовал Пастух, посмеиваясь, — Бояться уже поздно. Наши приговоры были подписаны и надлежащим образом оформлены ещё в ту минуту, когда мы впервые собрались здесь, всё остальное — не более чем формальность. Впрочем, у меня небольшой опыт по части заговоров, в прошлой жизни у меня обычно находились более важные дела, чем принимать участие в деятельности тайных обществ.
— А мне приходилось, — усмехнулся Поэт, — Я был членом по меньшей мере пяти тайных лож, оккультных орденов и социалистических кружков. Не очень хлопотное занятие. По большей части наша деятельность сводилась к изобретению никчёмных ритуалов, чтению молитв задом наперёд и поглощению дармового абсента. Не тот опыт, который пригодится для Порохового заговора[89].
— Как по мне, любой заговор отдаёт дешёвой романтикой.
— Пусть отдаёт хоть кислым щавелем! — резко произнесла Графиня, перебив обоих, -
Если, объединившись, мы сможем разрубить Его цепи, приковавшие нас к острову, я готова вступить в любой клуб, даже если председательствовать там будет сам Дьявол!
Пастух склонил голову в ироническом подобии галантного поклона.
— Одобряю ваш энтузиазм, мадам Лува, просто хочу предостеречь от любых поспешных действий. У меня нет такого опыта, которым располагает господин Поэт, однако на отсутствие здравомыслия я пожаловаться не могу. Залог любого успеха, в чём бы ни заключалось дело, не в энтузиазме, а в осторожности, трезвом расчёте и выдержке.
Архитектор неожиданно улыбнулся, услышав это.
— Слова мудрого человека, господин Тарнак! — провозгласил он, — Отрадно слышать, что в этой комнате кроме взаимных упрёков и подозрений могут звучать дельные мысли.
— В таком случае, время приступить к конкретике! — провозгласил Поэт, глотнув из бутылки, — С чего начнём? Может, угоним демонический поезд, чтоб с его помощью подвезти под Майринк пару тонн динамита и поднять Канцелярию в воздух?
89
Пороховой заговор — попытка группы католиков в 1605-м году взорвать здание английского парламента, окончившаяся раскрытием и казнью заговорщиков.