С 1933 года началась трудовая жизнь моего героя. Молодой, энергичный учитель не сетовал на трудности. Нашел свое счастье, когда встретил свою будущую жену Рахимат. Казалось, все есть. Что еще нужно человеку? Есть семья, работа, дом, друзья… Но счастье недолго длилось.
Так уж случалось в истории чеченского народа, что переселения, выселения, депортации стали неотъемлемой частью жизни почти каждого поколения чеченцев за последние два столетия. Народ терял в результате этих потрясений до половины своего населения, но всегда удивительным образом находил в себе силы вновь собраться, возродиться, пройдя с достоинством эти «круги ада». Разделил горькую судьбу своего народа и Хусейн.
1944 год. Берия отдал приказ НКВД очистить Кавказский регион от репрессированных народов. К границам Чечено-Ингушетии стали подтягивать воинские подразделения. Вблизи селения, где проживал Хусейн, солдаты стали рыть окопы. На вопросы любопытных, зачем это делается, отвечали, что это просто военные учения. Мир действительно не без добрых людей — среди солдат оказались люди сердечные. Они-то и рассказали Хусейну о том, что затевается с его народом. И посоветовали взять теплую одежду и провизию для детишек. Помогли донести маленького сына, так как жена Рахимат, ожидавшая появления на свет третьего ребенка, не справлялась с двумя малолетними детьми.
Кинотеатр «Юбилейный». Заводской район, Грозный, Чечня, 2004
Надпись «Прокат видеокассет» на доме в лагере беженцев «Сацита». Станица Орджоникидзевская, Ингушетия, 2004
Школы в палатках лагеря беженцев «Барт». Карабулак, Ингушетия, 2002
Палаточный магазин лагеря беженцев «Сацита». Станица Орджоникидзевская, Ингушетия, 2004
У жилой фермы пункта компактного размещения беженцев «Яндаре». Поселок Яндаре, Ингушетия, 2002
«В труднодоступные горные села грузовики не заезжали. Из таких мест людей, как стадо, выводили под конвоем, — вспоминает Хусейн. — И когда я спускался по крутым горным дорогам, вдруг мне пришла в голову мысль броситься вместе с семьей, женой и двумя детьми, с обрыва в бурлящий поток Аргуна. Но какая-то сила меня удержала от этого рокового шага».
Дорога, которую люди называли «дорогой смерти», привела семью из пяти человек, пополнившуюся еще одним членом семьи (по дороге родился третий сын) в Кустанайскую область. И здесь, не падая духом, Хусейн продолжил свою работу в школе. Его учениками были дети-переселенцы из Веденского района и местные детишки.
Кончина Сталина, Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 года «Об амнистии», арест Л. Берии, которого чеченцы считали основным виновником их выселения, вселяли надежду в души людей на восстановление справедливости. И действительно, в течение 1954–1955 годов вышло несколько Указов Президиума Верховного Совета СССР, в которых значительно смягчался режим пребывания спецпереселенцев. Им даже начали выдавать паспорта и призывать на действительную воинскую службу. 16 июля 1956 года вышел Указ «О снятии ограничения по спецпоселению с чеченцев, ингушей».
В 1956 году, когда после 13 долгих лет люди потянулись обратно на Родину, Хусейн был в числе первых, кто покидал чужбину[67]. Новую жизнь он начал в селении Комсомольское, где и проживает по сей день.
Село лежит у подножия гор — немых свидетелей всех событий. Снова Хусейн «свил гнездо», устроился на работу и посвятил себя благому делу — делу воспитания детей. Воспитывал и своих, и чужих. Как и у его отца Озни, у Хусейна тоже родились семеро мальчиков и одна девочка. Выжили из них только пятеро. Все они получили образование и стали полезными людьми.
А по стопам отца пошла дочь — Зулай. В 1977 году закончила Грозненское педагогическое училище и с того года по настоящее время работает в Комсомольской средней школе учительницей начальных классов. Наверное, целое село отучилось у Хусейна. Его бывшие ученики тоже поседели, постарели, но об учителе помнят все. «Каждого учащегося — а нас было много — знал по имени, знал о наших оценках и шалостях. Никогда ни на одного не повышал голоса, не говорил резким тоном, поэтому его любили и уважали», — вспоминают бывшие ученики.
67
Указ от 16 июля 1956 года снимал с чеченцев и ингушей «ограничения по спецпоселению», но еще не предусматривал восстановление Чечено-Ингушетии и возвращение депортированных на Кавказ, которое началось стихийно.