Основой для моей исследовательской работы служат интервью, взятые у восьми человек, разных по своему социальному положению, вероисповеданию и национальности. Это интервью и с чеченцами, и с русскими солдатами, вернувшимися из Чечни, и с женой чеченца, русской по национальности, и с простыми людьми из толпы. Задавая им одни и те же вопросы, я получала то весьма неординарные, то почти схожие ответы. Это помогло сделать мне некоторые выводы, понять наши ошибки. Но бессмысленно будет делать выводы, основываясь лишь на мнениях современных людей. Обязательно нужно разобраться в прошлом наших народов, в их отношениях.
Хочу сказать, что теперешнее противоборство наших народов — уже третий этап их противостояния.
Я считаю, что под тем, что мы называем Кавказской войной, стоит и феодальная революция на Кавказе, и колониальный захват Россией, и столкновение двух вер, одним словом — война. Именно Кавказская война, подразумевающая и завоевание, и колонизацию, и гражданскую войну, но колонизацию прежде всего. Но какие бы доводы мы ни приводили, как бы мы это ни называли, все равно, те семьдесят семь тысяч человек, что потеряла Россия на Кавказских войнах, не вернуть словами и гипотезами. Нам остается только искать ответ на вопрос: почему? за что? и зачем?
Вторым этапом в формировании враждебных отношений между нашими народами стала депортация Сталиным чеченского народа.
Все принимаемые в этой связи постановления правительства конечно же противоречили положениям конституций СССР, РСФСР, союзных республик, провозглашавшим равноправие граждан независимо от их национальности, неприкосновенность личности, жилища. Игнорировалась статья союзной Конституции, согласно которой законодательная власть осуществляется исключительно ее Верховным Советом. Документы свидетельствуют о том, как и кем принимались решения о депортации народов.
Официальные документы Совета народных комиссаров, Президиума Верховного совета СССР, Народных комиссариатов внутренних дел и государственной безопасности СССР объясняют причины депортаций защитой от бандитизма, поддержкой депортируемыми народами фашистского режима. Фактически эти же причины служили предлогом выселения чеченцев, ингушей и балкарцев в 1944 году. 31 января 1944 года ГКО принял постановление за № 5073 о выселении чеченцев и ингушей в Казахскую и Киргизскую ССР, 21 февраля последовал приказ НКВД СССР за № 00193 о переселении на «очищенную» территорию нового контингента. Знали ли о готовящихся переселениях в автономной республике? Безусловно, да, во всяком случае руководящие советские работники были в курсе дел[97]. 20 февраля 1944 года Л. П. Берия совместно с комиссарами госбезопасности Б. З. Кобуловым и И. А. Серовым, начальником канцелярии НКВД СССР С. Мамуловым и другими прибыли в Грозный, где возглавили операцию по переселению. В этот период были депортированы 310 630 чеченцев, 81 100 ингушей, в основном жителей равнинных и относительно доступных горных районов. Затем численность депортируемых возросла до 478 479 человек. Многие из чеченцев и ингушей были устроены на проживание в Ярославской, Ивановской, Костромской и других областях центра РСФСР. В 1944 году на восток прибывали одна за другой группы чеченцев из Красной армии. Чечено-Ингушская АССР прекратила свое существование.
Чеченцы и ингуши не единственные, кто пострадал от безрассудства «Верховного законодателя» — Сталина. Это российские немцы, карачаевцы, калмыки и многие другие. Чем же объяснялась такая политика Сталина? Может, я ошибаюсь, но мне кажется, что причина этому — страх. Предатели есть в любом народе — и у чеченцев, и у русских, и у других, но это не значит, что для того, чтобы не допустить такого предательства со стороны одного человека, нужно выселять весь народ. Естественно, это оставило далеко не добрые воспоминания в памяти чеченцев.
И наконец, приступим к третьему этапу — это военные действия, развернувшиеся в наши дни, причем не только на поле битвы, но и в мирной жизни.
Итак, для начала предлагаю вашему вниманию отрывки из интервью, взятых мною у восьми человек, разных по национальности, вероисповеданию и социальному положению.
Алик, 42 года, чеченец, предприниматель.
— Ваше отношение к русским?
— Нормальное. Моя мама — русская. С самого детства меня окружало много русских.
— Правда ли, что русские — неверные, следовательно — враги?