— От имени императора заявляю, что прежний договор империи с князем Олегом будет подтверждён и Русь снова станет другом и союзником Нового Рима, — важно произнёс Варда.
— Ты забыл упомянуть ещё об одном — о выполнении требования, связанном с подписанием договора, — напомнил Игорь.
— Требования? — на лице патрикия появилось удивление, хотя взгляд был холоден и внимателен. — О каких требованиях может идти речь при заключении договора о дружбе?
— О тех, которые подводят черту под событиями, предшествовавшими заключению договора о мире и дружбе. Прежде чем стать друзьями, надобно покончить с войной, на которую Новый Рим толкнул Русь. Вначале империя уплатит мне дань, как князю Олегу, а затем получит желанный ей договор о мире и дружбе.
Уплатит дань, как князю Олегу? Но князь Олег стоял у стен Константинополя, и город был бессилен оказать ему сопротивление. В отличие от него ты, великий князь, даже не переступил Дуная и не выиграл у империи ни одного, даже мелкого сражения.
— Патрикий, если империя вынуждена просить у меня мир на Дунае, значит, она осознала своё бессилие перед русским воинством раньше, чем оно подступило к её стольному граду. А выигранных у Византии сражений у меня нет потому, что их ещё не было и вряд ли они состоятся, поскольку империя не имеет войск, способных вступить со мной в бой хоть с малейшей надеждой на успех. А ежели твой император желает, чтобы я пожаловал за данью по трупам его легионеров под стены Царьграда[8], я свершу это. Но предупреждаю, что тогда дань, которую придётся уплатить Новому Риму за мирный договор, будет несоизмеримо большей, нежели сейчас. Ибо в этом случае империи предстоит платить дань не только на тех русских дружинников, что сгорели от «греческого огня» и сгинули в морской пучине во время моего первого похода на Новый Рим[9], но и на тех, кто сложит головы и получит увечья в боях на предстоящем пути от Дуная к Царьграду. Ведь ты должен знать, что дань на мёртвых и увечных русичей мы всегда берём большей, нежели на оставшихся в живых.
— Великий князь, ты хочешь получить дань на воинов, что три года назад погибли при отражении нами твоего морского набега на Константинополь? — искренне удивился Варда. — Но какое отношение твоё тогдашнее поражение имеет к сегодняшней войне, которую мой миролюбивый император всеми силами желает не допустить?
— Патрикий, ты совершаешь большую ошибку, думая, что мой предыдущий морской поход и теперешнее появление русских войск на Дунае независимы друг от друга. Для Руси война с империей началась в день, когда та нарушила заключённый с князем Олегом договор и принялась чинить ей кривды. Три года назад мы пробовали силы, узнали могущество Византии на море и слабость на суше, а сейчас Русь всей своей мощью готова нанести империи сокрушительный удар, дабы впредь отучить её свысока смотреть на Русь и по собственной воле отказываться от имеющихся с ней договоров. Поэтому императору придётся уплатить дань за мои потери всего периода войны Руси с Византией, а не того краткого срока, что потребовался для перехода моих войск от Киева до Дуная и плавания моего флота с Днепра до болгарского побережья.
— Мой император несказанно щедр и всей душой стремится к миру с Русью. Смею думать, что он пойдёт тебе навстречу, великий князь, и ты получишь требуемую дань. Мой император великий человеколюб и будет счастлив оказать помощь вдовам и детям погибших русских воинов, что станет свидетельством искренности его желания жить в мире и согласии с Русью.
— Человеколюбие твоего императора похвально, — усмехнулся Игорь. — Теперь скажи, когда и где Новый Рим намерен подписать со мной договор о мире и дружбе?
— Подписать договор с тобой? Значит, ты решил не подтверждать действие прежнего договора с князем Олегом, а заключить новый? — уточнил Варда.
— Да, патрикий. Сегодня Русью правит не князь Олег, а я, великий князь Игорь, и на дружбу между ней и Новым Римом у меня другой взгляд, нежели у моего предшественника. Я твёрдо убеждён, что в договор должны быть включены статьи, которых раньше не было. Русь не собирается требовать для себя льгот или особых условий торговли, она лишь желает, чтобы на пребывающих на Византийской земле русичей распространялись те положения закона, которые вы именуете частным международным правом. Например, чтобы тяжбы русичей между собой разрешались по русским законам и обычаям, а в тяжбах русичей с ромеями обе стороны были равноправны. Это действительно будет новый договор, и заключать его от имени Руси должен её сегодняшний великий князь.
8
9