Я некоторое время лежал, и так, и эдак крутя в голове пришедшую мне мысль. А затем с сожалением отодвинул ее в сторону. Пока я ее продвинуть дальше не могу. Нужно провести кое-какие исследования, узнать каналы распространения информации, степень доверия социума к разным типам источников, точно спланировать время вброса (а с этим как раз и самая жопа), и многое, многое другое…
Так, что еще? Нужно озаботиться собственной безопасностью. На царских стрельцов надежды мало. Судя по тому, что я знал (или, вернее, не знал) о сыне Бориса Годунова, в классическом варианте истории они моего, так сказать, донора не спасли. Так что мне нужны свои, личные преторианцы. И надо составить план, где и откуда их взять. Лучшим вариантом было бы повторить идею Петруши Первого и обзавестись собственными Преображенским и Семеновским полками, каковые потом, во время его столь знаменитого правления, еще и служили Петруше нескончаемым источником кадрового резерва… Но юному Пете возможность поиграть в этих живых «кукол наследника Тутти» предоставила его собственная сестрица, чтобы настырный братец не лез ей под руку, пока она рулит Русью. Глупая баба была. Этими «куклами» Петя ее потом и похоронил. Меня же, как я понимаю, папик, наоборот, готовит в наследники. А это означает, что развлекаться с собственными полками мне особенно не дадут. Будут мурыжить на приемах, званых обедах и заседаниях Боярской думы. Хотя совсем отбрасывать этот вариант не стоит. Бог его знает, как оно там повернется. Тем более что в тысяча шестьсот седьмом мне будет уже восемнадцать. И свои вооруженные люди мне пригодятся. Но вот готовить из них нужно не только и не столько рубак. Причем набирать их следует из самых низов, чтоб все их планы и надежды были бы связаны лишь со мной. Хотя… насколько я помнил, во времена позднего Рима эти самые преторианцы меняли императоров как перчатки. Да и у нас те же преображенцы и семеновцы тоже оторвались. То Лизу на престол возведут, то в угоду Катьке ее мужа прикончат. Смерть от апоплексического удара табакеркой по голове… юмористы, блин! Нет, с преторианцами надо быть поосторожнее. Лучше попытаться сделать из пацанов именно кадровый резерв, то есть людей, которые сначала помогут мне выжить, захватить власть, а затем и разобраться со столь обширным бизнесом, как Московская Русь. Но, чтобы усилить шансы на то, что они меня не сдадут, они должны со мной вырасти…
О, придумал! Нужно забацать нечто вроде Царскосельского лицея, скажем… школу царскую! И учить там не только воинскому делу, хотя ему обязательно, обязательно, а то как же они меня защищать будут, но и языкам, математике, физике… ладно, программу продумаем позже. Главное, чтобы все эти пацаны со мной, царевичем, не один пуд соли съели… Хотя это тоже не дает стопроцентной гарантии, но оную, как известно, дает лишь Господь Бог или Госстрах. А его, как и Госужас, я пока еще не создал. И это следующая непременная задача. Собственная служба безопасности. Нет, у тятеньки явно такая есть. Ну не может ее не быть, иначе он бы и дня на троне не усидел. Но все это игры взрослых дядей, которые в период междуцарствования вполне способны (и, убей бог, будут) играть в разных раскладах. Я не я буду, если в классическом варианте истории кое-кто из таких дядей не сдал царевича Федора Лжедмитрию или Ваське Шуйскому, в зависимости от того, кто у них там первый до власти дорвался. И мне надо сделать все, чтобы со мнойэта история не повторилась. Тут я невольно припомнил классический рассказ Брэдбери о том, как некий путешественник в прошлое случайно придавил бабочку, а когда вернулся, там из-за этого настала полная жопа, и ухмыльнулся. Ну не знаю, как там, в будущем, аукнется, но я собираюсь грохнуть тут столько «бабочек», сколько потребуется, чтобы не грохнули меня.
Итак, подведем итог. Первое — необходимо как можно более детально разобраться в обстановке, причем не только в том объеме, который будет доводиться до царского наследника с расчетом на то, что он еще сопляк, но и гораздо более плотно. Особенно политические расклады. Кто тут числится нашими, солнцевскими, так сказать, а кто держит мазу супротив. Пару-тройку имен я уже знаю, того же Шуйского и, скажем, Романовых, совершенно точно свою игру ведут, даже если прикидываются паиньками, ну а с остальными — проясним. А также весь механизм государственной власти. Кто за что отвечает, каким образом осуществляются назначения и проходят распоряжения, как устроена и кому подчиняется армия, как и кем распределяются ресурсы и какие «мыши» завелись, так сказать, в государственных половых щелях. В том, что они там есть, я ни секунды не сомневался. Ну нет и не может быть такой государственной машины, в недрах которой не имелось бы «мышей», очень хорошо умеющих использовать государевы ресурсы для собственных выгод. А значит, умелый человек всегда сможет использовать этих жирных тварей к своей собственной пользе. Прикормив либо, если уж я наследник и вообще почти государь, придавив в нужный момент, дабы ускорить прохождение необходимых тебе команд и распоряжений или, наоборот, замедлить продвижение ненужных.
Далее: прикинуть, как и из кого создать собственную сеть осведомителей и тайных дознатчиков. С учетом того что ключевой фигурой, на которую сеть будет замыкаться, явлюсь опять же я, в облике десятилетнего пацана. Ну и параллельно с этим провентилировать вопрос о создании некоего учебного заведения для подготовки своих собственных кадров. И здесь у меня сразу появились кое-какие мысли по поводу того, какэто можно осуществить. Ну и последнее — подыскать людишек, на которых можно опереться в случае каких-то силовых акций. При условии успешного воплощения в жизнь всех этих задач, шансы на выживание в грядущих катаклизмах царевича Федора, хотя бы даже и не в статусе царевича, повышались до реальных. А если малеха поднапрячься…
С этими мыслями я и заснул…
— Ви опять отвлекайтесь, тсаревитш! Сие есть… есть… недопустимо… Я немедленно соглашать… оглашать… доложить ваш отес! Поелико ваш воспитатель ви не слушать!
Господин Расмуссон был датчанином, поэтому был вынужден общаться со мной на русском, что приводило его в крайнее раздражение. Будь на моем месте истинный Федор, они вполне могли бы использовать латынь, но мне этот древний, но пока еще не совсем мертвый язык [15]давался с трудом. Так что господину Расмуссону приходилось коверкать язык этим варварским наречием, что приводило его в совершеннейшее раздражение. Именно поэтому я и избрал сего достойного господина основным объектом своей изощренной атаки. Тем более что сей господин преподавал мне не только картографию…
Однако все мои планы едва не полетели псу под хвост, причем буквально на следующий день после того, как я все спланировал. Потому что на горизонте нарисовался еще один, и очень важный, фактор, который я совершенно не учитывал. И этот фактор именовался — матушка…
Я как-то упустил из виду, что обычно у детей имеются два родителя. И если с отцами, бывает, дело обстоит не совсем понятно, то есть законный отец то ли родитель, то ли сосед, то ли дюжий конюх, с матерями все однозначно. Кто рожала — та и мать. И их привязанность к детям, как правило, достаточно велика. Возможно, меня извиняло то, что за все время моего пребывания в этом теле и времени матушка меня ни разу не посетила, что явно не слишком характерно для женщины, но, как выяснилось, у нее на то были вполне законные основания. Матушка была на богомолье. В Троице-Сергиевом монастыре, куда отъехала на Вход Господень в Иерусалим, каковой мы, убогие безбожники, в своем таком же убогом и безбожном времени чаще именуем Вербным воскресеньем, и где намеревалась встретить Пасху. Сестрица же, вот коза, ездила вместе с ней, но вернулась раньше, как раз к Пасхе. И за разговором ни разу о матушке не упомянула. Матушка же прибыла на следующий день и сразу пожелала увидеть приболевшего сына.
15
В Средневековье и в начале Нового времени на латыни не только велись все католические богослужения, она была еще и языком интеллектуалов. На ней общались, писали научные труды, защищали диссертации, сочиняли стихи.