А прочие, сгрудившись между двумя непонятного назначения строениями (на ум приходи странное слово «овин»…), суматошно стреляют ему в ответ. У американца преимущество – многозарядное оружие, а разбойники, после каждого выстрела должны перезаряжать свои ружья.
Вскидываю винтовку – и на одного злодея становится меньше. Ещё одного валит лейтенант.
Оставшаяся парочка заметалась, один бросился было к забору… не добежал – Пьер сбил его на полпути.
Последний из них припадает не колено, вскидывает винтовку.
Нажимаю на спуск – осечка!
Всё, патронов больше нет… Но есть уже проверенный в деле топор!
Отчего-то не стреляет и лейтенант, вьюном уходя в сторону, под прикрытие стены. И у него патроны кончились, что ли?
Бах!
Мой топор вырывается из руки – бежать до бандита ещё далеко. А вот для броска – самое то расстояние. На этот раз я попал гораздо удачнее, нож не потребовался. Обухом по лбу – ничуть не легче, чем остриём…
Подбегаю к нему – и первым делом обшариваю карманы. Не из желания помародёрить – у него точно такая же берданка, как и у меня. Значит, есть шанс, что и патроны имеются! А то с пустой винтовкой воевать как-то неудобно… хрен его знает, сколько тут ещё живых разбойников осталось.
Ага, есть! Три штуки – но и то хлеб!
Потом у других пошарить надо будет…
На ходу перезаряжая берданку, топаю к дому. Ну, я сейчас Пьеру и выскажу!
М-да… высказал один такой…
Предсмертный выстрел разбойника оказался до обидного точным – американцу прилетело основательно. Не жилец… это даже я, с моими скудными познаниями в медицине, могу сказать сразу. Видать, он из-за угла не вовремя высунулся – вот, в правый бок и прилетело. Перевязать-то я его попробую, да толку с того? Врача надобно! Точнее – хирурга, а где ж я его тут найду?
– Всё плохо? – кашляя кровью, спрашивает меня лейтенант.
– Серьёзно, не скрою. Но шанс есть – и он высок!
– Бросьте… – кривит он в усмешке губы. – Я же воевал, видел всякие раны… не повезло, жаль…
– А вот раньше времени, – перевязывая ему грудь найденной на телеге чистой (ну… на первый взгляд…) тканью, сварливо отвечаю я, – отходную молитву читать не надобно!
– What is waste?[8]
– No need to bury anyone ahead of time![9]– в сердцах отвечаю я немного резко.
Мол, нефиг спешить туда, откуда ещё никто не вернулся!
Поздно… не слышит меня Пьер… хреновый из меня медик.
Он так и умер у меня на руках. В сознание больше не приходил.
Вот же чёрт… И что теперь делать?
Только сейчас я начинаю осознавать всё грандиозность той фантастической задницы, в которую мне посчастливилось угодить.
Неведомо где я нахожусь.
Без каких-либо документов вообще.
В окружении кучи мертвяков, с чьей-то кровью на руках, да ещё и с оружием!
Докажи ещё, что все эти покойнички являются разбойниками – на лбу тут ни у кого это не написано! А есть – вполне себе мирные селяне, которых с неизвестного бодуна перестрелял какой-то бродяга! Любая полиция с радостью спихнёт на такого вот типа целую гору трупов! И облегчённо перекрестится на радостях – висяк[10] с плеч долой!
Ладно… будем думать…
Поскольку предполагаемое появление полиции пока откладывается (ну не по щучьему же велению они тут вдруг возникнут?), а вот возвращение недавно отъехавший разбойников вполне вероятно, надо, прежде всего, подготовиться к этому.
Один револьвер у покойного лейтенанта оказался уже перезаряженным – силён был мужик в этом плане, нечего сказать!
Снимаю с покойного пояс с кобурами и патронами, одеваю… Непривычно – но сойдёт! Перезаряжаю второй…
В поясе ещё осталось чуть поболее десятка патронов – на первое время хватит!
Ну, понеслась!
Переворачиваю первый разбойничий труп – что тут у нас с боеприпасами? А заодно, потом их всех надобно в конюшню и уволочь – идея с огненным погребением показалась мне вполне действенной. Ибо выкопать в мерзлой земле братскую могилу таких размеров… нафиг-нафиг!
Памятуя извечный полицейский принцип – «нету тела – нету дела», лелею в душе надежду, что явившиеся сюда когда-нибудь люди (ведь кто-то же сюда иногда наверное заезжает?), тоже не станут поднимать хай по поводу сгоревшего чужого строения. А бесхитростно прихватизируют всё, что только смогут отыскать тут для себя полезного. И на этом всё – никому и ничего сообщать не станут. Это для меня тут особых ценностей пока не имеется, а для сельского жителя, надо думать, тут много чего нужного отыщется!