Призыв Шенкендорфа о значительном усилении охранных войск был отчасти удовлетворен за счет частей, прибывших из Польского генерал-губернаторства. Среди них был в том числе русский батальон СС «Дружина», немедленно включенный в состав резерва командующего прифронтового района[323]. Помимо этого, 25 августа 1942 г. в директиве штаба группы армий «Центр» указывалось, что для дальнейшего усиления борьбы намечается переброска 19 учебных батальонов резерва (19 000 человек, 6 полков и два штаба дивизии), передислокация ряда учреждений, авиаполевых соединений и частей люфтваффе в районы, угрожаемые партизанами. Давались также указания о вооружении подразделений службы РАД, имперских железных дорог, лесничих и руководителей сельскохозяйственных органов, о необходимости приучать их к самостоятельной обороне объектов военного значения[324].
Директива Гитлера № 46, ориентировавшая войска на активную борьбу с партизанами, также касалась вопросов защиты транспортных коммуникаций. Шенкендорф, подводя итоги за август 1942 г., должен был признать, что деятельность партизан «приняла такие размеры, что тыловые коммуникации группы армий “Центр” находятся под серьезной угрозой»[325]. Согласно донесению железнодорожной дирекции группы армий «Центр» от 28 июля 1942 г., партизаны в июне совершили 262 налета, а в период с 1 по 25 июля – 304; в июне было выведено из строя 60 паровозов (38 находилось в ремонте), в июле – 90 (49). По оценке Шенкендорфа, с февраля по июль 1942 г. партизаны подорвали в тылу группы армий «Центр» 200 паровозов, что составляло месячную продукцию паровозостроительной промышленности всего Рейха[326].
В течение августа 1942 г. на железных дорогах в прифронтовой районе было совершено 289 диверсионных актов, около 100 диверсий удалось предотвратить охранным войскам[327]. В результате ударов партизан по железных дорогам в августе 1942 г. были поставлены под угрозу важные перевозки вермахта. В некоторых случаях пришлось переносить сроки антипартизанских операций, так как возникли серьезные проблемы с транспортировкой сил. В частности, на шесть дней было задержано проведение операции «Рысь» в районе Сенно – Чашники – Бочейково – Бешенковичи[328].
Следует отметить, что генерал фон Шенкендорф уделял большое внимание защите железных дорог. Еще в середине июня 1942 г. прифронтовой район отреагировал на рост взрывов общим запретом движения в ночное время. Приказом по корпусу № 110 от 1 июля 1942 г. командующий распорядился усилить охрану железнодорожных магистралей. С обеих сторон от железной дороги должна была находиться полоса шириной 100 метров, представлявшая собой нейтральную зону, для которой был введен полный запрет на передвижение посторонними под угрозой немедленного применения огнестрельного оружия. Первые 50 метров следовало вырубить, устранить все визуальные препятствия, а саму территорию хорошо заминировать[329].
Однако вскоре эти меры были приостановлены из-за протестов железнодорожных инстанций и спецслужб, поскольку таким образом были устранены зимние барьеры, препятствовавшие снежным заносам. Ситуацию еще усугублял тот факт, что приказ открывать огонь по всем лицам, находящимся в нейтральной полосе, привел к жертвам среди железнодорожников и ремонтных подразделений, к минированию телеграфных линий, проходящих вдоль железнодорожных путей. Расширение оборонительных сооружений вокруг станций и мостов, на чем постоянно настаивал командующий корпусом, оставалось недоразвитым, поэтому меры по обеспечению безопасности железных дорог не имели ожидаемого эффекта[330].
Угрожающее развитие положения в тылу также повлияло на генерал-фельдмаршала фон Клюге. 5 сентября 1942 г., в день массового расширения партизанских действий по приказу Сталина, главнокомандующий группой армий «Центр» решил кардинально и полностью сместить приоритеты в борьбе с партизанами[331]. Между тем транспортная мощность железной дороги для снабжения армии упала на 2/3 от запланированной. Прямое сообщение от границы района боевых действий до продовольственного района под Смоленском было ниже 50 процентов, а продовольственные склады генерал-квартирмейстера были пусты[332].
Чтобы обеспечить бесперебойное снабжение армии, возникла острая необходимость в усилении железнодорожной охраны. Клюге приказал развернуть все охранные батальоны для защиты железной дороги, что очень быстро привело к полному оголению территории между железнодорожными линиями и усилению партизанского движения в этих районах. Поскольку Шенкедорф 4 сентября 1942 г. уехал в отпуск, замещавший его подполковник Бём попытался отговорить фельдмаршала от его поспешного плана. Несмотря на несколько попыток, ему это не удалось. Недостатки в системе безопасности железных дорог, которые стали еще более очевидными в следующие несколько недель, укрепили главнокомандующего во мнении, что его действия правильные[333].
323
РГАСПИ. Ф. 69. Оп. 1. Д. 749. Л. 16;
324
331