Буковски протоколировал глубочайшие свои психологические и духовные страдания в собственном неподражаемом стиле. Он был «исповедален», однако шел по иному пути, нежели Сильвия Плат, Джон Берримен, Роберт Лоуэлл или Теодор Рётке[17]. Поэзию он вывел из рощ Академа на улицы, где мало классических аллюзий, сестин и знаменитых предков из Новой Англии, напротив — там скорее лос-анджелесские шлюхи, пьянчуги, ипподромы, бары, дурдомы, меблирашки и женщины, которые со всей дури гонят на тебя по тротуару на машинах. Язык Буковски выковался в чистую, грубую американскую речь, где лишь изредка встречаются забавы и типографские игры в духе э. э. каммингса[18] — легкое отступление от тяжкой экзистенциальной пустоты, в которой автор так часто обретался. Ему хотелось оставаться ближе к земле, как Хемингуэю, Достоевскому, Гамсуну и Лоренсу. Он сам некогда объявил: «Я лучше послушаю про живого американского бродягу, чем про мертвого греческого бога»[19]. И хотя печатался Буковски в таких изданиях андеграунда, как «Эвергрин ревью» и «Аутсайдер»[20], вместе с Алленом Гинзбергом, Джеком Керуаком, Уильямом Берроузом, Лоренсом Ферлингетти и Грегори Корсо[21], хотя у него была масса общих забот с битниками — взять, к примеру, его дерзкие иеремиады против истеблишмента, одержимость безумием и гонку за экстатическими состояниями, — междусобойчик «битого поколения» он отвергал, предпочитая оставаться независимым одиночкой.
С независимостью пришла и лютая ясность видения, ибо зрение Буковски незамутненно. Автор помещает нас в самую сердцевину переживания — это поистине феноменологический автор, который являет нам ничем не стесненную красоту всего. На жизнь Буковски смотрел прямо, загонял ее в угол, подобно Генри Дэвиду Торо, — разобраться, что там у нее внутри. После чего он ее фотографировал. Дополнительный комментарий читателю не нужен: читатель все пережил вместе с поэтом. Простота и минимализм Буковски вызывают в памяти знаменитую поговорку Торо «Упрощайте, упрощайте», а его остроумные почеркушки в духе Тёрбера[22] так же просты, как его письмо: человек, его бутылка, собака, птица, солнце. Буковски ритуализует свою жизнь, сдирает с себя собственное «я», оголяя сам скелет.
Хотя Буковски говорит, что никакой он не «гуру», видение его по сути своей религиозно, а поиск — это поиск чего-то святого. Шону Пенну он рассказывает, что нужно лежать под паром, «просто не делать ничего» несколько дней, и в такой отрешенности трудно не заметить мудрость «Дао дэ цзин» Лао-цзы. Как Уолту Уитмену, Буковски, вероятно, хотелось бы скинуть человечью шкуру и жить со зверьем, дабы обрести целостность, полностью естественную жизнь. Для него все мы — зверье, животные, а потому, как замечает Аннабли в «Белом павлине» Д. Г. Лоренса, мы должны быть добрым зверьем. Буковски в этом отношении очень близок к Лоренсу: жить следует так, чтобы «кровь» и «интеллект были лишь удилами и уздой», сдерживающими нас, как Лоренс отмечал в своем знаменитом письме[23]. Обилие образов животных в названиях у Буковски («Цветок, кулак и зверский вой»[24] вызывает в памяти «Птицы, звери и цветы» Лоренса): гонки с загнанными, непреклонный тарантул, замерзшие собаки, адские псы, дикие кони, пересмешники — предполагает сплошную среду людей и животных. И Робинсон Джефферс[25], один из любимых поэтов Буковски, тоже размышлял о человеке и ястребе, диком лебеде, чалом жеребце.
Встречи эти, записанные американскими, английскими, итальянскими, немецкими и французскими журналистами, много чего сообщают нам о Чарльзе Буковски — быть может, даже больше, нежели мы рассчитывали узнать о писателе. Разброс — от «Беркли барб» и панковского самиздата «Твистед имидж»[26] до благороднейших страниц «Нью-Йорк таймс бук ревью». Среди основных тем Буковски — классическая музыка, одиночество, пьянство, авторы, которыми он восхищается, юношеские страдания, писательские ритуалы, вдохновение, безумие, женщины, секс, любовь, бега. Жизнь его читается непосредственно. Кто-то может прочесть интервью Владимира Набокова и обнаружить лишь искусного фокусника, который никогда ничего не показывает. Мы узнаём о шахматах, ловле бабочек в Швейцарских Альпах, о редких радостях эстетической, изощренной, интеллектуальной комбинаторики. А в мире Чарльза Буковски нам не достанется роскошного шоколада, счастливых буренок, альпийского меда, надежных банков или поездов, прибывающих по расписанию. Буковски славит ужасную, сырую и голую прекрасную правду — цветы зла. И показать эту правду он желает без рюшечек, без залетов фантазии. Он признается, что сантехники восхищают его больше писателей. Они выполняют важную работу: обеспечивают течение говна, но, в отличие от писателей, говно у них подлинное. И он отмечает, что самые любимые его писатели умеют «положить строку», — это показательное выражение, ибо оно подразумевает некое первобытное строительство, какую-то наскальную живопись. Как он говорил Роберту Веннерстену: «Все нам скажет жесткая чистая строка. И в ней должна течь кровь; в ней должен быть какой-то юмор; в ней должно быть то неизъяснимое, про которое понимаешь, что оно есть, как только начинаешь читать».
17
Сильвия Плат (1932–1963) — американская поэтесса и прозаик, покончила с собой. Роберт Трэйлл Спенс Лоуэлл IV (1917–1977) — американский поэт, считается родоначальником «исповедальной поэзии»; поэт-лауреат (1946); страдал от алкоголизма и маниакально-депрессивного психоза. Теодор Хюбнер Рётке (1908–1963) — американский поэт, лауреат Пулицеровской премии (1954).
18
Эдвард Эстлин Каммингс (1894–1962) — американский поэт-модернист, близкий к европейскому футуризму.
19
Charles Bukowski, Notes of a Dirty Old Man, San Francisco; City Lights Boob, 1969, p. 207. — Прим. составителя.
20
«Evergreen Review» — литературный журнал, основанный американским редактором и издателем Барни Россетом (р. 1922), выходил с 1957-го по 1973 г:, с 1998 г. существует в электронном виде онлайн. «The Outsider» — независимый литературный журнал, существовавший в 1960-х гг. усилиями писателя, редактора и издателя Джона Эдгара Уэбба (ум. 1971) и художницы Джипси Лу Уэбб (Луиза Мадайо, р. 1917), — составлявшими издательство «Луджон пресс» (1960–1970).
21
Джек (Жан-Луи) Керуак (1922–1969) и Уильям Сьюард Берроуз II (1914–1997) — американские писатели, считаются родоначальниками литературы битников. Грегори Нунцио Корсо (1930–2001) — американский поэт, младший участник т. н. внутреннего круга битников.
23
Д. Г. Лоренс, письмо Эрнесту Коллингзу от 17 января 1913 г. The Letters of D. H. Lawrence, ed. and with introduction by Aldous Huxley, London: William Heinemann Ltd., 1934, p. 94. — Прим. составителя.
25
Джон Робинсон Джефферс (1887–1962) — американский поэт, отрицал солипсизм человека, поэтому считается предтечей энвайронментализма в литературе.
26
«Berkeley Barb» («Берклийская колючка») — андеграундная сатирическая газета, издававшаяся в Беркли, Калифорния, с 1965-го до начала 1980-х гг.; основана бывшим владельцем бара «Степной волк» Максом Шерром. «Twisted Image» («Кривой образ») — панк-роковый таблоид, издававшийся с 1982-го по 1984 г. американским андеграундным художником-карикатуристом и журналистом, скрывающимся под псевдонимом Туз Накосяк (Асе Backwords).