Выбрать главу

«Ра» вышел точно в указанном районе пространства между созвездиями Парусов и Кентавра. До устья Большой Дыры, проделанной «углом» Вселенной Знающих-Дорогу в родной Метагалактике, оставалось чуть менее тысячи световых лет, примерно как от Солнца до одной из звёзд местного галактического рукава. Именно в эту точку устремлялся «наконечник» струи галактик в количестве больше сотни, образуя «тёмный поток». Почему земные астрономы назвали эту струю «тёмным потоком», можно было только догадываться. На самом деле галактики светили вовсю, представляя собой сгустки звёзд и светящейся пыли, а несло их к Большой Дыре тяжёлое дыхание чужого мира, вернее, не дыхание – чудовищный «вдох», порождённый процессом всасывания известного континуума в «яму» неизвестного.

– Цель, – попросил Руслан.

Картина космоса перед глазами изменилась.

Проявились звёздные волокна в направлении на чёрное пятно в окружении крупных красных звёзд. Пятно напоминало зев пещеры, и веяло от него угрюмой воинственностью и угрозой. Неизвестно, как себя чувствовали космолётчики, всё-таки «Ра» не первый раз подходил к Большой Дыре, но Руслан почувствовал, как желудок судорожно сжимается, реагируя на присутствие в данной области пространства неведомой «чёрной силы».

Послышались голоса космолётчиков, Терёшина:

– Могила, однако!

Вильгельма Иванова:

– Как говорил Шапиро – векторная деформация вакуумного поля.

Смешок Терёшина:

– Не засосало бы в дырку!

Голос Иванова:

– А может, нас там ждут с распростёртыми объятиями.

Ответ Артура Воеводина, сына главы «Сокола»:

– Готов поспорить, что ждут, но не как друзей.

– Это и к бабке ходить не надо, – засмеялся Терёшин.

– Клиф, где мы? – голос Вероники Солнышко.

– Приблизительно в тысяче эсве[9] от входа в Дыру, – сообщил инк.

– Почему мы не видим Паруса?

– Они ещё далеко, да и построены всего лишь год назад, свет от них не успел дойти до этого района.

Речь шла о паутинчатом объекте, построенном, а вернее – выращенным, из «кристаллизованного» вакуума Знающими-Дорогу, который люди назвали Парусами (не в последнюю очередь из-за того, что созвездие на границе этого участка космоса называлось созвездием Парусов) и который на самом деле представлял собой колоссальной протяжённости антенну для «сброса иномерности». Издали эта антенна действительно напоминала сросток ажурных парусов на земных яхтах.

– Что-то здесь слишком тихо, – обронил Терёшин.

– Нас ещё не заметили, – уверенно заявил Воеводин. – Охрана ждёт нас непосредственно у Парусов.

– Да, но в прошлый раз она преследовала нас на гораздо большем расстоянии.

– Потому что они следили за нами с помощью датчиков, определявших остаточную «иномерную радиоактивность» корпуса «Ра». Дома мы от неё избавились.

– Нам тоже не помешали бы такие датчики, – с сожалением проговорила Вероника. – Не представляю, каким образом можно отслеживать объекты на расстоянии в миллионы эсве.

– Командир, дальше не пойдём? – спросил Иванов подчёркнуто равнодушным тоном.

Маккена молчал, думал.

– Вообще-то надо подойти поближе, – вырвалось у Руслана.

Раздались смешки.

– Вы случайно не родственник Шапиро? – весело спросил Терёшин.

– Нет, – озадачился Руслан.

– Он тоже постоянно призывал нас подойти ближе в прошлом походе, – пояснил Иванов.

– Согласен с вами, – сказал наконец Маккена. – Брандер с Бомбой надо не просто направить в Дыру, надо проконтролировать его вхождение. С расстояния в тысячу эсве мы сделать это не сможем. Вопрос всем: отдых нужен?

– Нет! – дружно ответили космолётчики и пассажиры.

– В таком случае идём дальше. Клиф, овернайт длиной в девятьсот девяносто девять эсве! Выход в режиме ЧП!

– Принято, – ответил инк.

«Ра» превратился в «суперструну»…

* * *

Картина космоса вблизи гигантского чёрного провала в звёздной метели впечатляла.

Паруса!

Перед носом корабля раскинулись светящиеся, ажурные, изумительно красивые паруса, скользящие в темноту.

Кое-где эти паруса опирались на корпуса старинных шхун – уплотнения паутинных ядер, и тогда вовсе начинало казаться, что космолётчики видят бескрайнее чёрное море и сотни парусных кораблей, плывущих в бесконечность…

Никуда «корабли под парусами», конечно, не плыли, стояли на месте, а их иллюзорное движение создавалось ходом самого корабля, приближавшегося к ним со скоростью, почти равной половине световой. «Ра» находился в режиме «инкогнито», и пока что это обстоятельство оберегало космолёт от радаров и наблюдательных систем охранного комплекса Антенны. Но массу космолёта невозможно было спрятать под колпак невидимости, и рано или поздно его путь должны были отследить.

вернуться

9

Эсве – световой год (жаргон космолётчиков).