Молодому человеку надо было доказать делом свою благонадежность – и он доказал. Время колебаний прошло. Сташинский вызвался уйти в лес и доставить жениха сестры куратору живым или мертвым. В начале 1951 года МГБ распустило слух о скором аресте Богдана за связи с подпольем. Он приехал из Львова домой и сказал родным, что его разыскивают. Те ответили в один голос, что теперь ему остается только бежать к партизанам.
Мария известила друзей в отряде, и 10 марта Кармелюк сам пришел его забрать. Кое-кто из бойцов косо смотрел на Богдана, но сестра настаивала, а жених не мог ей отказать. Таким образом он нарушил приказ высшего командования УПА – каждому новичку надлежало пройти испытательный срок. Лаба полностью доверял будущему шурину.
Сташинский его предал. Он дважды посылал Ситняковскому записки с планом засады и ликвидации отряда. Писал он их морзянкой, которой Лаба не знал. Он верил Богдану на слово – тот сказал ему, что шлет весточку во Львов девушке, с которой там познакомился. Бывалый повстанец снисходительно смотрел на это увлечение. Органы исполнили замысел Сташинского – 14 июня 1951 года отряд попал под пули. Тела Ивана Лабы и его товарищей выставили на обозрение селян, внушая им страх перед властью. Два дня спустя агент подал детальный рапорт о своих подвигах23.
В одном из донесений Ситняковскому морзянкой «Олег» сообщил, что встретил убийцу Ярослава Галана. Имя его – Михайло Стахур. Через три с лишним недели после устранения Лабы группа сотрудников МГБ арестовала Стахура. Чекисты велели пожилой паре, что снабжала партизан пищей, подсыпать снотворное в компот. Стахур и три его собрата уснули и проснулись уже в наручниках. Одним из арестованных был Ярослав Качор, который около полугода назад убеждал Кармелюка не брать в отряд Сташинского. Стахура судили и повесили в октябре. Его сообщника Лукашевича казнили в марте, когда Сташинский только обживался в рядах повстанцев, которых потом предал24.
Смерть Лабы и арест Стахура летом 1951 года не оставили у подполья сомнений в том, что Богдан работает на органы. Новости как громом поразили Сташинских. В июле сестра Ирина отыскала его во Львове и сказала, что семья больше не желает его видеть – особенно мать и Мария. Близкие отреклись от него именно в то время, когда он просил Ситняковского не высылать их в Сибирь за «пособничество бандитам». МГБ над ними сжалилось, но люди, ради которых он марал руки кровью, больше не считали его сыном и братом. Богдан был в смятении. Теперь-то он мог доучиться в институте, не боясь тюрьмы, – но как ему жить без поддержки родных? Стипендии платили копеечные. Студенты, которым не помогала семья, спали иногда по шесть человек в комнате и питались килькой – даже картошка для них была лакомством25.
МГБ сдержало слово. Других хватали (только по доносам Богдана – шесть человек), а Сташинских не трогали. «Олегу» предложили на выбор учиться дальше или перейти к ним на постоянную службу. Оклад ему сулили в 800–900 рублей, то есть втрое больше того, что получал сельский библиотекарь, а для студента – и вовсе золотые горы. «Это было [всего лишь] предложение, – признавал Сташинский на суде, – но мне ничего не оставалось, как только принять его и впредь работать на НКВД. Пути назад для меня уже не было». Ему и вправду некуда было деваться. Спецслужбы стали для него новым домом и новой семьей26.
Глава 4
Парашютист
Богдана Сташинского включили в одно из спецподразделений Министерства государственной безопасности, набранных из бывших боевиков, согласившихся работать на режим – кто добровольно, кто вынужденно.
Впервые такие подразделения сформировали в 1944 году, когда Красная армия выбивала с Западной Украины вермахт. Маскируясь под отряды УПА, они занимались террором, дезориентацией противника, саботажем и убивали мирных жителей, чтобы опорочить настоящих повстанцев. Всего на совести этих агентурно-боевых групп МГБ около тысячи жизней и вдвое больше арестов. Кое-кто из бойцов раскаялся и снова ушел в УПА, а заодно и посвятил бандеровцев в тайны чекистов. Большинство, однако, понимало, что им придется хранить верность режиму. Замарав себя кровью невинных жертв, они не оставили себе другого выхода.
Когда Сташинский поступил на службу, таких агентов насчитывалось полторы сотни, в каждой группе – не более десяти человек. В подчинении Львовского облуправления МГБ находилось три таких группы: «Метеор», «Гроза» и «Тайфун». Последняя и стала новым домом для Богдана. Бойцы пользовались продукцией секретных лабораторий министерства: замаскированными взрывными устройствами с часовым механизмом, тюбиками из-под зубной пасты, наполненными ядовитым газом или препаратом «Нептун-47» – подмешанная в воду, эта жидкость за несколько минут вводила человека в наркотический сон27.
23
Автобиография Богдана Сташинского, л. 9–11; Агентурное донесение «Олега» Ситняковскому от 27 января 1951 г. // Дело оперативной разработки № 4, кличка «Тарас», т. 1, л. 241–241 об.; План мероприятий по внедрению агента «Олег» в бандбоевку районного провода ОУН «Кармелюк», составленный капитаном Ситняковским 27 февраля 1951 г. // Там же, л. 65–67; Агентурное донесение источника «Олег» от 16 июня 1951 г. // Там же, л. 71–101; Донесения «Олега» Ситняковскому (1951) // Там же, л. 249–259 об.
24
Донесение «Олега» Ситняковскому от 16 апреля 1951 г. // Дело оперативной разработки № 4, кличка «Тарас», т. 1, л. 253–253 об.;
25
Автобиография Богдана Сташинского, л. 11; Володимир Овсійчук.
26
.
27
Дмитро Вєдєнєєв і Геннадій Биструхін.