Чилдэн кивнул. Да, в его магазине никогда не выставлялись современные изделия, только предметы старины.
— Надолго к нам в Сан-Франциско? — поинтересовался он.
— Пока не знаю, — ответил мужчина. — Как решит Плановая комиссия по повышению жизненного уровня отсталых районов.
«Гордится своей работой. Он не военный — ничего общего с жадными мужланами в форме, которые шляются по Маркет-стрит, жуют жвачку, перебираются из тира на порнофильмы, из кино в дешевый ночной клуб, таращатся на фотоснимки увядших блондинок, которые морщинистыми пальцами приподнимают груди за соски… Сколько таких притонов среди трущоб нижних кварталов Фриско и в бараках, сколоченных из гнилых досок и ржавой жести, еще до того, как упала последняя бомба… Нет, этот парень из элиты, воспитанный, образованный. Рядом с ним даже Тагоми покажется простолюдином, а ведь он — высокопоставленный чиновник Торгового представительства на Тихоокеанском побережье. Но Тагоми стар, его взгляды сформировались еще в годы правления Военного Кабинета».
— Если хотите выбрать что-нибудь в подарок, могу предложить несколько раритетов, изготовленных представителями этнических меньшинств, сказал Чилдэн. — А может быть, вы подбираете обстановку для квартиры? — От этой мысли в нем проснулся азарт.
— Вы угадали, — подтвердила девушка. — Мы хотим украсить нашу новую квартиру, но не совсем представляем, как. Не могли бы вы нам помочь?
— К вашим услугам, — поклонился Чилдэн. — Если желаете, я подберу вам кое-что, и мы вместе посмотрим, подойдет ли это к интерьеру вашей квартиры. — Он опустил глаза, чтобы не выдать волнения — тут пахло тысячами. — Со дня на день к нам должен поступить стол из Новой Англии — кленовый, на шипах, без единого гвоздя — красивейшая, скажу вам, вещь! А еще французское зеркало поры наполеоновских войн. Кроме того, образцы искусства аборигенов — коврики из козьей шерсти, выкрашенные натуральными красителями…
— Лично мне ближе городское искусство, — перебил его мужчина.
— Да? — оживился Чилдэн. — В таком случае, сэр, могу предложить вам панно из четырех секций с портретом Горация Грили.[1] Это подлинник — бесценная находка для любого коллекционера…
— О! — темные глаза молодого человека заблестели.
— Бюро викторианской эпохи, переделанное в бар в двенадцатом году.
— О!
— И еще, сэр: фотография Джин Харлоу[2] в рамке, с автографом. Молодой человек смотрел на него с нескрываемым восхищением.
— Думаю, мы договоримся. — Чилдэн почувствовал, что достаточно заинтересовал посетителей. Он достал из внутреннего кармана пиджака ручку и записную книжку. — Если позволите, я запишу ваши имена и адрес.
Проводив молодоженов до дверей, Чилдэн еще некоторое время, размышляя, глядел на улицу. Вот уж повезло так повезло! Если бы все дни были похожи на этот! Магазин для него не просто бизнес, а отдушина. Где еще он может вот так, запросто, познакомиться с молодой японской парой, причем чувствовать себя рядом с ними не убогим янки или, в лучшем случае, торговцем поделками, а полноценным человеком? Да, только на них и может надеяться мир, на юное поколение, которое не помнит войны.
«Всему когда-нибудь приходит конец, — рассуждал он. — Исчезнут национальности, исчезнут завоеватели и покоренные, останутся только люди».
И все же Чилдэн не мог без волнения представить, как постучит к ним в дверь. Он заглянул в записную книжку. Семья Казоура. Его наверняка пригласят к столу, предложат чаю. Только бы не дать маху, только бы не показаться бестактным! «Девушку зовут Бетти. Какое выразительное лицо! — мечтательно думал он. — А глаза — такие умные, милые! Мечты… — У него закружилась голова. — Они безумны, если не сказать пагубны! Известны случаи связи японцев и янки. Японца и женщины-янки. А здесь… Даже подумать об этом страшно. Кроме того, она замужем».
Он постарался выбросить Бетти из головы и занялся разборкой почты. Прошло полчаса, а его руки все еще дрожали. Но едва Чилдэн вспомнил о предстоящей встрече с Тагоми, дрожь унялась, а волнение сменилось решимостью: «Надо подобрать что-нибудь подходящее. Но что?»
Телефон. Поставщики. Связи. Выпросить отреставрированный черный «форд» с матерчатым верхом, двадцать девятого года выпуска. Если уступить тысчонку, клиент твой навеки. Или трехмоторный почтовый самолет, прекрасно сохранившийся в сарае алабамского фермера. «Сэр, у меня лучшая репутация на всем Тихом Океане, даже на Родных островах. Не верите — спросите любого ценителя искусства».
Чтобы лучше работала голова, он закурил «Страну улыбок» — дорогую сигарету с марихуаной.
1
Гораций Грили (1811–1872) — американский писатель, публицист, политик. В 1872 году баллотировался на пост президента США от партии либеральных республиканцев. —