В семье Бонхёффер было восемь детей. Дитрих и его сестра-двойняшка Сабина были шестым и седьмым ребенком. Состоятельные светские родители редко посещали церковь. Отец — Карл Бонхёффер — возглавлял отделение психиатрии и неврологии в госпитале Шарите´, крупнейшей учебной больнице Берлина. Его взгляды были абсолютно традиционными, и он не желал иметь ничего общего с Зигмундом Фрейдом и его психоаналитическим бредом. Мать — Паула Бонхёффер — окончила университет, но посвятила себя детям. В первые, самые важные для формирования личности ребенка годы она сама обучала всех своих детей. «Позвоночник немцам ломают дважды, — часто говорила она. — Сначала в школе, потом — в армии»[6].
Бонхёфферы жили в роскошном особняке в Грюневальде. В этом зеленом берлинском районе жили кинозвезды и крупные промышленники. Также у семьи был летний дом в горах Гарца. Дети строго подчинялись правилам (упорно учились, давали возможность взрослым спокойно общаться за обеденным столом, уверенно пожимали руку другим людям — слабые, вялые рукопожатия были запрещены). Имели глубокие знания в области искусства, музыки и культуры. За детьми постоянно присматривали няни, экономки и даже кухарки. В старших классах Дитрих признавался Сабине: «Я должен вырваться и жить самостоятельно, без постоянной опеки». Наверное, поэтому много лет спустя он пренебрег роскошной Риверсайдской церковью, предпочтя ей бедную Абиссинскую [7].
Светлые шелковистые волосы, немецкий акцент, изысканные манеры Старого Света и природная скромность (приятель сухо замечал, что Дитрих «не из тех, кто выставляет свои достоинства напоказ») делали Бонхёффера, казалось бы, абсолютно неуместным в Гарлеме [8]. Однако он всем сердцем полюбил этот квартал, запоем читал книги У. Э. Б. Дюбуа[9]и стихи Лэнгстона Хьюза[10]. Бонхёффер прекрасно играл на рояле — он вырос на сонатах Моцарта. Но в Гарлеме он изменил своим вкусам. Все вечера он проводил в прокуренных джазовых клубах — например, «Коттон» или «Топ Хэт». Он высоко ценил негритянские спиричуэлс [11]. В его комнате частенько звучал проникновенный баритон Пола Робсона: «Go down Moses! Way down in Egypt land. Tell old Pharaoh, Let my people go!»[12].
В этом городе все находило отклик в душе молодого богослова; все, кроме «ужасающей абсурдности» сухого закона. В письме к родителям Бонхёффер отмечал: «Если бы кто-то попытался испробовать Нью-Йорк на полную катушку, это означало бы практически смерть». Методичный Дитрих отправился в Америку с блокнотом, куда записал подходящие ответы любопытным ньюйоркцам, которые захотят узнать, испытывают ли немцы чувство вины за развязанную ими Первую мировую войну. Этого вопроса ему не задали ни разу.
Самый большой сюрприз ожидал его в семинарии. Американцы уделяли очень мало внимания изучению Священного Писания и Библии. «Здесь нет теологии», — жаловался Бонхёффер [13]. Однако не оценить обширной в остальном учебной программы он не мог. Рейнгольд Нибур[14], бывший социалист, неокальвинист, недавно пришел в Объединенную семинарию. Бонхёффер записался на его курс «Этические взгляды в современной литературе». Книга Синклера Льюиса «Элмер Гентри»[15] показалась ему довольно провокативной, он любил Ибсена и полностью отвергал циничного Джорджа Бернарда Шоу. Один из студентов познакомил его с идеями пацифизма и всехристианского единства — экуменизма, более идеалистическими, чем фирменное «практическое богословие» Рейнгольда Нибура.
Бонхёффер стремился проводить каждую минуту за рубежом с пользой. День благодарения он провел в Вашингтоне вместе с Франклином Фишером. Там они осмотрели мемориал Линкольна. Со швейцарским соучеником в Рождество Бонхёффер отправился на Кубу. Затем Дитрих решил стать настоящим американцем и получить водительские права. Он отправился на экзамен — и провалился. Товарищ по семинарии, Пауль Леман, дал ему полезный совет: хочешь сдать экзамен в Нью-Йорке — дай на лапу экзаменатору[16]. Взятка?! «Я никогда так не сделаю!» — возмутился Бонхёффер.
Дитрих отправился на экзамен во второй раз. И снова провалился. В третий раз его сопровождал Леман. Бонхёффер отправился на экзамен — и сдал!
— Я смог! — воскликнул он.
— Конечно, — пожал плечами Леман. — Я дал тому парню пять долларов.
Получив права весной 1931 года, Бонхёффер вместе с французским студентом отправился в Мексику. На стареньком «Олдсмобиле», позаимствованном у друга, они проехали четыре тысячи миль. Больше всего Дитриха изумлял, причем неприятно, закоренелый расизм американцев. Как белые могут восхищаться гениальным аранжировщиком, композитором и дирижером Дюком Эллингтоном и при этом запрещать ему пить воду из одного с ними фонтанчика просто потому, что он чернокожий? В Германии ничего подобного не было.
6
Leonore Siegele-Wenschkewitz, «Die Ehre der Frau, dem Manne zu dienen: Zum Frauenbild Dietrich Bonhoeffers». В
7
Bethge, Dietrich Bonhoeffer, 20. См. также: John McQuarrie, «Dietrich Bonhoeffer».
9
Уильям Эдуард Бёркхардт Дюбуа (1868–1963) — общественный деятель, борец за права афроамериканцев, основатель Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения. (
10
Джеймс Мерсер Лэнгстон Хьюз (1902–1967) — американский поэт, прозаик, драматург. Видный представитель «Гарлемского ренессанса» — культурного движения, возглавляемого афроамериканскими писателями и художниками, и «джазовой поэзии» — направления, в основе которого проблематика, ритмика и мелодика джаза.
11
Спиричуэлс — духовные песни афроамериканцев-протестантов, переосмысление традиционных протестантских гимнов. Оказали большое влияние на афроамериканскую культуру XX века, в том числе на джаз.
13
David Ford,
14
Рейнгольд Нибур (1892–1971) — теолог-неокальвинист, автор концепции «христианского реализма». Согласно Нибуру, Царство Божие невозможно реализовать на Земле из-за врожденных пороков (гордость, жажда власти и т. п.), однако, несмотря на это, человек обязан стремиться к преодолению грехов внутри себя и общества.
15
«Элмер Гентри» — сатирический роман американского писателя, лауреата Нобелевской премии Синклера Льюиса. Представляет собой едкое осмысление американской религиозной деятельности начала XX века.
16
Travis Rogers Jr., «Meeting Remarkable People: Paul Lehmann, Part Three».