Не менее категоричный ответ был дан венскому двору на его доводы, что черногорцы подвластны Порте. В рескрипте Кейзерлингу указывалось: «…черногорцы, о которых теперь слово есть (а именно, чтоб оным по прошению их свободной проезд в Россию дозволен был), по надежным известиям действительно вольные люди, которые верховное начальство Порты не признают, а еще того меньше дань ей платят, но паче принуждены содержать себя в непрестанном от турков защищении; и для того всегдашнее с ними дело имеют; и хотя бы сей народ Порте вышеупомянутым образом трактатами и уступлен был, то однако же несумнено есть, что понеже сии черногорцы по природе своей всегда вольные люди и не зависящие ни от кого люди были, то и о подданстве их без собственнаго их на то согласия между двумя державами в договорах ничего постановлено быть не могло, следовательно, остается все то, что тогда между Портой и венецианцами без ведома сего народа и к его предосуждению постановлено, по праву и справедливости, без всякой силы и действия»21.
В заключение правительство Елизаветы заявляло, что Россия желает «вечного мира» с Турцией и старается о соблюдении «доброго согласия». Вместе с тем, ссылаясь на союзнические отношения с Австрией, оно указывало, что «ничего более не требует, как чтобы черногорцы, которые вольные люди и в Российской империи поселиться хотят, с потребным им всякого вспоможения и беспрепятственно пропущены были, ибо они сами должны позаботиться о проезде чрез турецкие области»22.
Насколько правительство Елизаветы было заинтересовано в привлечении на военную службу черногорцев, свидетельствуют меры, принимавшиеся в дальнейшем по организации переселения из Черногории. Все связанные с этим делом вопросы решались безотлагательно. Правительство поставило в известность своих дипломатических представителей в Вене и Константинополе, вменив им в обязанность оказывать всяческое содействие черногорцам, желающим переселиться в Россию. Помимо обращения к венскому двору Кейзерлинг должен был также вступить в переговоры с венецианским послом в Вене о свободном проходе черногорцев через территорию Венецианской республики, чтобы им «обид чинено не было и оказывалось всевозможное снисхождение». Ему лично предписывалось выдавать паспорта всем черногорцам, которые будут направляться в Россию, и давать им полезные советы23.
Расходы по приему черногорских выходцев и их устройству на новом месте были возложены на киевскую губернскую канцелярию. В Киеве по распоряжению вице-губернатора И. И. Костюрина производилось распределение по квартирам, выдача денег на пропитание и фураж для скота. Условия были такие же, как для сербских переселенцев, возглавляемых генерал-майором Хорватом, которых поселили в Новой Сербии24.
В апреле 1755 г. первая партия черногорцев численностью около 100 человек в сопровождении капитана Феофила Ивановича отправилась из Черногории в Россию через Венгрию. О том, что они через 8-14 дней будут в Земуне, в русском посольстве в Вене узнали от поручика русской службы Николая Петровича, прибывшего из Черногории. Его послал митрополит Василий с письмами к русскому правительству25.
На запрос русского посольства в Вене канцлер Кауниц дал согласие на пропуск черногорских переселенцев через границу. Вскоре венскими властями были направлены указы пограничному командованию в Венгрии, чтобы они беспрепятственно пропустили прибывших из Черногории людей. Но канцлер потребовал непременного соблюдения условия, распространявшегося на всех прибывших с турецкой стороны, а именно: выдержать срок пребывания в карантине26.
Несмотря на меры, принятые русским посольством, так и не удалось обеспечить направление в Россию первой партии переселенцев. Капитан Ф. Иванович, сопровождавший эту партию, хотя и был уроженцем Черногории, проживал вместе с семьей в Земуне, где он имел свой дом и промысел. Поэтому не было никакой гарантии, что он не будет задержан австрийскими властями, препятствовавшими выезду своих подданных. Когда Ф. Иванович узнал, что земунский комендант отдал распоряжение о его аресте, то он вместе с Н. Петровичем нелегально отправился в Киев 27Перед своим отъездом он переправил в Земун 30 человек, остальным предоставил самим решить, идти ли им в Россию или вернуться домой. Кейзерлинг, заранее предусмотрев случившееся, послал в Земун для встречи и переправки их через границу рекетмейстера[8] Михаиловича, прибывшего в Вену по делам генерал-майора Хорвата. Хотя последний оставался несколько месяцев в Земуне, ему так и не удалось никого встретить28.
8
Так в источнике. Очевидно, имеется в виду чин ротмистра, так как рекетмейстер был чиновником по принятию и рассмотрению жалоб.