• родословия изложены в разном направлении: ап. Матфей возводит родословную по нисходящей линии от Авраама до Иосифа, а ап. Лука по возводящей – от Иосифа до Адама и Бога;
• перечень имен от Авраама до Давида в двух родословиях совпадает, но затем совпадений в именах почти нет (кроме Иосии, Салафииля и Зоровавеля);
• оба родословия приводят к Иисусу через Иосифа; но отцом Иосифа ап. Матфей называет Иакова, ап. Лука – Илию;
• в родословии Евангелия от Луки больше имен;
• в родословии Евангелия от Матфея упоминаются женские имена;
• ап. Лука приводит сплошной ряд имен, ап. Матфей делит их на три части по четырнадцать родов в каждой.
Попробуем разобраться, зачем апостол Матфей начал Евангелие с родословной, а апостол Лука, наоборот, отделил его от рассказа о Рождестве, был ли смысл приводить родословие праведного Иосифа, если он был только мнимым отцом Христа, и почему два родословия Христа неидентичны.
Разное положение родословий в тексте наводит на мысль о различии их смысловой нагрузки в Евангелиях. В части общего описания Евангелий (п. 1.2) было сказано, что первичным адресатом Евангелия от Матфея были палестинские христиане, то есть иудеохристианская среда, знающая и разделяющая мессианские ожидания Ветхого Завета. Апостол Матфей помещает родословие Иисуса Христа в начале Евангелия, сразу показывая, что Иисус есть обещанный Мессия, семя Авраамово, в котором «благословятся все племена земные» (Быт. 28: 14), потомок патриарха Иуды и царя Давида. Это родословие для человека, знакомого с иудейской традицией, своего рода свидетель – оно подтверждает исполнение Божиих обетований о приходе Мессии-Спасителя.
Апостол Лука, рассказав о Крещении Спасителя и свидетельстве Бога Отца: «Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Мое благоволение!» (Лк. 3: 22) – затем приводит родословие, подтверждающее, что начинающий служение Христос есть Сын Божий. Чтобы показать это, апостол отвергает происхождение Христа от Иосифа: «Иисус, начиная [Свое служение], был лет тридцати, и был, как думали, Сын Иосифов» (Лк. 3: 23). Но, показывая, как и апостол Матфей, что Христос по плоти потомок Давида и Авраама, евангелист Лука ведет родословную линию далее – до первого человека Адама и, наконец, Самого Бога: «…Еносов, Сифов, Адамов, Божий» (Лк. 3: 38). «Рождение Господа, как бессеменное, встречало неверие. Посему евангелист, желая показать, что и в другое время человек был без семени, от низших восходит до Адама и Бога. Он говорит как бы так: если ты не веруешь, как второй Адам родился без семени, то, прошу, обратись умом к первому Адаму, и ты найдешь, что он сотворен Богом без семени, и – после сего не будь неверен»[94]. Принято также считать, что доведенным до Адама и Бога родословием апостол подтверждает уже звучавшую в первых двух главах идею всеобщности спасения: Сын Божий пришел, чтобы спасти весь человеческий род, не только иудеев.
Для чего евангелистами приведены родословия праведного Иосифа, если Спаситель по плоти произошел только от Пресвятой Девы? Ведь оба евангелиста, доходя в родословиях до Иосифа, показывают, что он не был отцом Иисуса: «Иаков родил Иосифа, мужа Марии, от Которой родился Иисус, называемый Христос» (Мф. 1: 16); «Иисус, начиная Своё служение, был лет тридцати, и был, как думали, Сын Иосифов…» (Лк. 3: 23). Ответ прост: Иосиф и Пресвятая Богородица принадлежали дому Давидову. Протоевангелие Иакова говорит, что Мария происходит «из племени Давидова». Прп. Ефрем Сирин указание Евангелия от Луки «из дома Давидова» (Лк. 1: 27) относит и к Иосифу, и к Марии[95]. Брак единственной дочери, наследницы состояния родителей, мог быть заключен только с близким родственником (см.: Числ. 36: 8: «И всякая дочь, наследующая удел в коленах сынов Израилевых, должна быть женою кого-нибудь из племени колена отца своего, чтобы сыны Израилевы наследовали каждый удел отцов своих»), при этом муж дочери становился юридическим сыном ее отца. Таким образом, семьи праведного Иосифа и Девы Марии имели один корень, поэтому и приведение родословия праведного Иосифа (а традиции составлять женские родословия в Израиле не было) убедительно свидетельствует, что Иисус – «Сын Давидов» (Мф. 1: 1; см. также: 2 Тим. 2: 8; Рим. 1: 3).
Чем можно объяснить различия в родословиях? Епископ Кассиан (Безобразов) отмечает, что принятие в канон Евангелий с несовпадающими родословиями доказывает, что для христиан конца I – начала II века эти различия не были проблемой[96]. В IV веке, по свидетельству епископа Евсевия Кесарийского, этот вопрос уже беспокоил многих христиан: «Так как евангелисты Матфей и Лука передают родословную Христа по-разному, то немало верующих считает, что они противоречат одна другой, и каждый, не зная истины, изо всех сил старается придумать объяснение этих мест»[97]. Но первое письменное объяснение и попытка согласования родословий Христа зафиксированы еще в конце II века. Ученый римлянин Юлий Африкан (160–240 г.) в письме к Аристиду[98] сообщает, что знаком со сродниками Христа и от них узнал о причинах расхождений в родословиях. Он объясняет это следствием закона левирата или ужичества (Втор. 25: 5–6). Этот закон требовал, чтобы, в случае если мужчина умирал бездетным, его ближайший родственник восстановил семя брата, то есть взял себе его жену и продолжил род. Первый сын, родившийся от такого левиратного брака, считался сыном умершего, то есть носил его имя и был его наследником. Африкан говорит, что евангелисты перечисляют предков Христа то по плоти, то по закону, исходя из левиратных связей: «Ни то, ни другое Евангелие не ошибается, исчисляя имена по природе и по закону. Потомки Соломона и Нафана до того переплелись между собой вследствие «воскрешения» бездетных, вторых браков и «восстановления семени», что одни и те же лица справедливо могли считаться детьми и мнимых, и действительных их отцов. Оба повествования совершенно правильны и доходят до Иосифа путем извилистым, но верным»[99]. Конечно, это объяснение не предполагает регулярное бесплодие у потомков царя Давида и не применяется ко всему родословию[100].
95
М. Д. Муретов считает, что, исходя из грамматической конструкции предложения, их вообще можно отнести к одной только Деве (см.:
96
См.:
97
100
Подробнее см.: