Мы будем стремиться к человеку простому. Белому и простому. Новый классицизм.
Исходя из самого глубокого и самого черного (к чему нас обязали предыдущие века).
Выходя из религиозных и метафизических туманов и дымок — из безнадежности…
Поскольку тема столь сложна, мы можем выявить в ней только одно: свойство равновесия, способность жить меж двух бесконечностей и то, что вытекает в моральном плане из осознания, из высвобождения этого качества.
Опуская взор со звездного неба на себя самого, на человека, я поражаюсь упрямству, с которым пытаюсь жить.
Придумать себе столь малую роль и так стремиться ее исполнить!
Но самое главное, как я могу не осознавать всю мелочность этой малой роли? По какой счастливой несознательности я играю ее всерьез?
Все дело в том, что приходится как-то жить.
И все оказывается лишь вопросом уровня или масштаба.
Этот строгий и простой человек — желающий жить по своему закону, согласно своей удачной уравновешенности, своей плотности пробки на воде — выковывает себя в современной бойне (это, скорее, последнее испытание огнем, последнее горнило после стольких веков добычи руды и производства металла).
Он выковывается в этом горниле, а также в представлении некоторых людей, в том числе и меня, занятого одновременно его социальным искуплением и искуплением вещей в его сознании.
«На стороне вещей» и «Sapates»[30] — тексты из разряда типичной постреволюционной литературы.
Человек еще только грядет. Человек — еще только грядущее человека.
«Ессе homines»[31] (когда-нибудь сможем сказать…), но скорее — нет: это ессе никогда не выразит верно, никогда не станет правильным словом.
Не вижду, а жду человека[32].
30
Термин «sapate» используется в названии (Cinq sapates) для серии текстов, планировавшихся к отдельному изданию, но в итоге опубликованных в журнале «Мезюр» («Mesures», 1936, № 6) и большей частью вошедших в сборник «На стороне вещей».
31
Ессе homines — вот люди
32
Изречение «ессе homo» переводится на французский язык как void l’homme — букв.: вот человек, где указательная частица void этимологически раскладывается на vois — вижу и ci — здесь. Учитывая игру слов на фонетическом сближении глаголов voir — видеть и vouloir — хотеть, заключительная фраза может буквально переводиться так: «Не видится (здесь) человек, а хочется [чтобы был] человек».