Отказ прислать войска был не единственной причиной захвата Си-Ся. Осенью 1225 года тангуты заключили союз с императором династии Цзинь. Чтобы помешать Си-Ся и Цзинь соединить свои силы, Чингисхан решил действовать оперативно. После уничтожения государства тангутов Чингисхан собирался обратиться к империи Цзинь, но, чтобы перейти ко второй части своего плана, монголам требовалось установить полный контроль над Ордосом, Шенси и Ганьсу. Прежде чем уйти на войну, Чингисхан направил другого посланца к правителю тангутов с требованием выдать ему одного из сыновей в качестве заложника. Правитель снова ответил отказом[753].
В кампанию против тангутов Чингисхан взял с собой свою жену — татарку Джису. Его также сопровождали сыновья Угедей и Толуй, канцлер Елюй Чуцай, старый и преданный друг Боорчу и самый способный из его оставшихся в живых военачальников Субэдей. Чагатай остался в Монголии[754]. Чингисхан считал эту операцию очень важной. Несмотря на свой преклонный возраст, он решил лично командовать армией; это говорит о том, что Чингисхан сохранял физическую форму и умственные способности до конца своих дней[755]. Вероятно, он решил возглавить войско потому, что думал, что в густонаселенном Китае, жители которого уже показали, что могут переносить телесные муки, можно попасть в трудное положение. Война против Цзинь все еще продолжалась, и, возможно, Сун ожидала своего шанса. Он не мог доверить ни одному из своих сыновей или военачальников командование армией. Поставил бы он Мухули или Джебе во главу войска, будь они живы, — повод для раздумий историку.
Точно не установлено, когда именно началось передвижение войск в 1226 году: осенью[756] или весной[757]; последнее более вероятно. Чингисхан направился к оазису на реке Эдзин, к северу от Кара-Хото[758]. По этой реке монголы проделали путь в Си-Ся. В мае 1226 года они приблизились к первым крупным городам: Сучжоу и Ханчжоу. Как это случилось в империи Цзинь и султанате Хорезм, армия тангутов тоже отступила к укрепленным городам. Поэтому монголы могли решить для себя, где им лучше сконцентрировать силы. Кроме того, у них было большое количество метательных машин, которые существенно облегчали задачу. Однако осада обычно занимает много времени. Сучжоу был взят через пять недель, в то время как Ханчжоу покорился через пять месяцев[759].
Поскольку стояла очень жаркая погода, Чингисхан продолжил движение по северным вершинам Нан-Шаня[760]. Эти горы с пиками высотой приблизительно 5000–6000 метров («Снежные горы»)[761] не позволяли продвинуться на юг. Во время войны в Си-Ся монголы снова беспощадно применяли террор. Хотя тангуты в целом оказывали достойное сопротивление[762], жестокие методы их врагов имели эффект. Многие тщетно пытались укрыться в горах и пещерах; монголы оставляли после себя поля, усеянные трупами[763].
Осенью монгольская армия двинулась в восточном направлении к городу Ланьчжоу, который она осадила и взяла штурмом. После монголы устремились через пустыню Алашань к Лиангчжоу, резиденции правителя[764], располагающейся на восточном берегу Желтой реки. Правитель Си-Ся планировал снять осаду этого города при помощи сильной армии, но Чингисхан, поджидая его, дал приказ пересечь реку Хуанхэ и атаковать армию, наступающую со стороны Нинся. Тангуты понесли тяжелое поражение[765].
Поскольку приближалась зима, Чингисхан устроил зимние квартиры в Люпаншани. В феврале 1227 года возобновилась осада Нинся, где была сосредоточена ббльшая часть тангутской армии. Монгольский завоеватель был на тот момент так уверен в своих силах, что отправил часть войск на другие задания. Субэдей завоевал долину Таохэ и область Ланьчжоу; Угедей и Чаган (тангутский полководец на службе у монголов) атаковали территорию Цзинь вдоль реки Вэй и южный Шенси[766]. Монголы даже послали несколько соединений по хребту Циньлин, чтобы таким образом создать угрозу столице Цзинь Кайфыну. Это вынудило императора династии Цзинь высказать предложение о перемирии[767].
Во время облавы на охоте лошадь Чингисхана рванула и неожиданно встала на дыбы; завоеватель упал и получил травму. Ночью его состояние ухудшилось настолько, что Джису посчитала необходимым вызвать Толуя и военачальников, чтобы сказать им, что у Чингисхана тяжелая лихорадка. Один из военачальников предложил возвратиться в Монголию и подождать, пока их предводителю не станет лучше: тангуты вели оседлый образ жизни, и их завоевание можно было отложить. Другие члены совета согласились с таким предложением, но Чингисхан не дал разрешение. Он считал, что в этом случае тангуты сочтут их трусам и и отреагируют соответствующим образом. Он приказал отправить в Нинся посланника с требованием удовлетворения его требований. Когда тот вернулся ни с чем, больной завоеватель мира отдал распоряжение продолжать кампанию[768].