Читать онлайн "Чингисиды в России XV–XVII веков: просопографическое исследование" - Беляков Андрей Васильевич - RuLit

На этом досоветский этап изучения татарских царей и царевичей закончился. В целом, несмотря на выход фундаментального исследования В.В. Вельяминова-Зернова и появление работ, затрагивающих биографии отдельных Чингисидов, его следует признать периодом накопления данных по теме. Информация оказалась разбросана по десяткам изданий. При этом ее обобщающий анализ не проводился.

Нельзя не отметить, что в настоящее время многие малотиражные дореволюционные издания, вышедшие в свет в провинции, превратились в библиографическую редкость. Их зачастую трудно найти в библиотеках. Поэтому, как правило, современные исследователи проходят мимо них.

Раздел 2. Историография 20-х — начала 70-х годов XX века

Новый этап в изучении представителей «золотого рода» в России открывается работами татарских исследователей. При этом в их материалах явственно начинает быть заметна национальная составляющая. В 1923 г. выходит монография М.Г. Худякова «Очерки по истории Казанского ханства». Посвященная истории государства поволжских татар, она не могла не затронуть судьбы Чингисидов в России, в первую очередь казанского происхождения. Но в своей основе исследование только повторяет данные В.В. Вельяминова-Зернова в сильно сокращенном объеме и в новой интерпретации. Автор стремится подчеркнуть агрессивность политики Москвы по отношению к Казани и некую смесь формального почета с издевательством, когда дело касалось казанских царей, оказавшихся в России[57]. «Появление подобного исследования вызвано идеологической необходимостью иметь собственную историю Казанского ханства для Татарской республики, которая пережила длительный период тяжелой зависимости от государственного союза с Россией»[58]. Автор в своих построениях в целом относится к «школе М.Н. Покровского» с ее взглядами на историю России XVI–XVIII вв. как на эпоху «господства торгового капитализма». Всю внешнюю политику данного периода он рассматривал как борьбу за торговые пути, за расширение русской торговли. Следует отметить, что последующая казанская историография во многом повторяет тезисы М.Г. Худякова, заявленные в данном исследовании. Здесь же следует отметить и написанное несколько ранее сочинение Г. Газиза (Г.С. Губайдуллина) «История татар». Оно является попыткой отмежеваться от прежних концепций русской истории. По мнению автора, Касимов являлся «питомником ханов», использовавшимся для отвода глаз Турции[59]. Писал о Касимовском царстве и Р. Фахрутдин[60]. Перечисленные авторы также использовали по преимуществу факты, собранные еще В.В. Вельяминовым-Зерновым, и отличаются от предшественников исключительно оценками тех или иных явлений в русской истории.

Востоковеды в этот период перемещают акценты при исследовании мещерского татарского анклава с изучения его политической истории (история «Касимовского царства») на выявление культурных процессов, протекавших в регионе[61]. Продолжались начатые еще до революции споры о складывании этнической картины Мещеры. Главной проблемой при этом стало происхождение мишарей и касимовских татар. Разные подходы к ее решению напрямую влияли на признание начала момента проникновения в регион тюркского компонента. Это, в свою очередь, влияет на этнический состав подданных касимовских «правителей». В целом можно выделить несколько основных подходов. По мнению С.П. Толстова и Б.А. Куфтина, мишари — это отатарившаяся часть древней мещеры (можар), то есть имеют финно-угорские корни, при этом венгеро-мадьярской ее составляющей. Таким образом, «верхи» были представлены татарами, а «низы» — мордвой[62]. Этой же точки зрения придерживался и В.В. Вельяминов-Зернов. Г.И. Ахмаров отрицал у них наличие финского компонента. По его мнению, это кочевники Азии, хлынувшие в Европу в XIII в. Поэтому касимовские татары и мишари представляют собой единое целое[63]. В самих касимовских татарах видели то ногайцев[64], то преимущественно выходцев с Северного Кавказа[65], или же из Казани[66].

В 1920–50-е гг. и Мещера в целом, и Касимов в частности, стали предметом исследования Н.И. Приваловой. Ею была проделана большая подготовительная работа в московских архивах для написания кандидатской диссертации, которая, безусловно, внесла бы неоценимый вклад в развитие заявленной проблемы[67]. Но, к сожалению, при жизни автора вышла только одна печатная работа на данную тему[68]. В 1947 г. в результате очередной волны политических репрессий была утеряна ее статья «Торговые взаимоотношения касимовских татар с мордвой» планировавшаяся к изданию в «Ученых записках» Научно-исследовательского института при Совете Министров Мордовской АССР. Попытки найти какие-либо подготовительные материалы оказались безрезультатными[69]. В настоящее время в Нижнем Новгороде ведется работа по подготовке к печати иных, в том числе и незавершенных, ее работ. Так, уже опубликована ее статья, посвященная делопроизводству касимовских кабаков XVII в.[70] Следует отметить, что неопубликованные работы Н.И. Приваловой сохранили свою актуальность до наших дней. Введение в научный оборот ее наследия позволит восстановить важное недостающее звено в исследовании «Касимовского царства». Формирование историка происходило в годы учебы на факультете общественных наук Московского университета в 20-е гг. XX в. под непосредственным руководством М.М. Богословского. Судя по всему, им же была подсказана и тема исследования после поступления Н.И. Приваловой в аспирантуру. Она вполне вписывалась в проблематику исследований, ведущихся с помощью локальной методики, используемой и М.М. Богословским[71]. Сохранился план предполагаемой диссертации по социально-экономической истории Касимова в XVI–XVII вв. Н.И. Привалова признает существование «царства» безусловно. Но это сделано, скорее, по инерции, вслед за предыдущими исследователями. Сама она больше внимания уделяет экономическому развитию региона в XVII в., при этом сам собой напрашивается вывод об отсутствии в рассматриваемый период каких-либо признаков экономической самостоятельности или исключительной самобытности региона по сравнению с другими областями России.