Другими действиями Палата представителей дала понять президенту, что ему будет трудно затянуть войну. Она отказалась принять акцизный налог и меры по продаже земли, которые, как надеялся Полк, позволят собрать деньги на продолжение войны, и не приняла никаких мер по его двум просьбам о предоставлении дополнительных войск. Палата представителей также одобрила более низкий потолок федеральных займов, чем он просил. С другой стороны, радикальное предложение вигов в одностороннем порядке прекратить войну и просто вернуть войска домой получило поддержку лишь половины членов палаты и потерпело поражение со счетом 41 против 137. Тем временем администрация проводила свою собственную политику: оказывала давление на Мексику, чтобы та подписала договор об уступке значительной территории, оккупировала столицу и порты, лишив мексиканское правительство доходов от тарифов. Оккупационная власть собирала пошлины, но конфисковывала деньги и использовала их для компенсации расходов на оккупацию. Конгресс не санкционировал эту практику; президент просто отдал приказ в качестве главнокомандующего оккупационной армией. К настоящему времени таким образом было получено около полумиллиона долларов — меньше, чем ожидалось, поскольку в военное время мексиканцы не потребляли столько импортных товаров, сколько обычно. Дэниел Уэбстер назвал это просто «грабежом и разбоем». Но то, что оккупация Мексики хотя бы частично окупилась, помогло администрации отбиться от аргументов, что недавно сниженные американские тарифы должны быть снова повышены, чтобы получить больше доходов.[1893]
Администрация широко намекнула, что чем дольше мексиканцы будут медлить с подписанием приемлемого договора, тем более карательной будет их оккупация и тем более жесткую цену в виде территории им придётся заплатить в качестве компенсации. Действительно, аппетиты Полка в отношении мексиканской территории росли с течением времени. К осени 1847 года его амбиции включали Баха Калифорнию (захваченную в июле) и право транзита для строительства канала через Техуантепекский перешеек.[1894] В 1846 году его посланник уже заключил подобное соглашение по Панамскому перешейку с правительством Новой Гренады (современная Колумбия), которому тогда принадлежала Панама. Уже 29 апреля 1848 года, когда мир с Мексикой был практически заключен, президент направил в Конгресс специальное послание с призывом к интервенции в Юкатан. Там майя восстали против белого меньшинства. Утверждалось, что Полк хотел защитить белых и предотвратить вмешательство Великобритании, но демократы надеялись, а виги опасались, что на повестке дня исполнительной власти может оказаться возобновление войны и аннексия Юкатана. В итоге мексиканское правительство восстановило свой контроль над Юкатаном.[1895]
Два других возможных сценария окончания войны нашли сторонников среди демократов, не входящих в администрацию. Кэлхун предлагал отступить к какой-нибудь легко обороняемой линии, например, по Рио-Гранде. Земли к северу от выбранной линии будут аннексированы, и (по его мнению) не будет иметь особого значения, подпишет ли остальная Мексика мирный договор или нет, поскольку она не сможет отвоевать потерянные провинции.[1896] Администрации не понравился план Кэлхуна, поскольку он, казалось, допускал спорадические партизанские бои вдоль границы, даже в течение нескольких поколений в будущем. Самое радикальное предложение исходило от некоторых диких империалистов из числа северных демократов, таких как Роберт Стоктон, Льюис Касс и некоторые редакторы пенни-прессы северных демократов. Они призывали к аннексии всей Мексики Соединенными Штатами. Как и план Кэлхуна, этот план также позволял избежать трудностей с заключением мирного договора, поскольку не осталось бы Мексиканской республики, которая могла бы его подписать. Природные ресурсы Мексики, особенно её серебряные рудники, имели большую привлекательность. Но большинству южан была противна идея «Всей Мексики», которая, вобрав в себя миллионы мексиканцев, в основном смешанной расы, и предположительно предоставив им гражданство, серьёзно поставила бы под угрозу природу Соединенных Штатов как исключительно белой республики. «Наше правительство — это правительство белых людей», — протестовал Кэлхун, выступая против присоединения всей Мексики.[1897] Пенни-пресса пропагандировала идею присоединения всей Мексики среди читателей-иммигрантов, которые не видели никаких трудностей в этническом плюрализме; грандиозное предложение казалось логическим следствием национального возвышения, которое газеты превозносили как манифестную судьбу. Некоторые редакторы утверждали, что аннексия всей Мексики Соединенными Штатами «возродит» мексиканский народ.[1898]
1893
Presidential Messages, IV, 540–49; Justin Smith, The War with Mexico (New York, 1919), II, 261–63; Daniel Webster, Writings and Speeches (Boston, 1903), IX, 269.
1895
Фредерик Мерк, Доктрина Монро и американский экспансионизм (Нью-Йорк, 1966), 194–232.
1898
Термин, использованный газетой «Бостон Таймс» от 22 октября 1847 г., цитируется в Merk, Manifest Destiny and Mission, 122.