Более половины американских мигрантов выбрали сухопутный путь в Калифорнию. На это уходило не менее трех месяцев весны и лета. Хотя этот путь был наименее затратным, он все же требовал инвестиций в повозку и тягловых животных. Осины были медленнее мулов, но более послушны, поэтому большинство людей выбирали волов. Экипировка для путешествия обходилась в 180–200 долларов на человека, и эмигранты надеялись вернуть большую часть этой суммы, продав своих животных по завышенным калифорнийским ценам по прибытии. Конечно, сухопутное путешествие требовало гораздо больше человеческих усилий, чем океанские маршруты. Из всех сухопутных эмигрантов подавляющее большинство (семьдесят тысяч человек в 1849–50 годах) двигались по традиционному пути вдоль рек Платте и Гумбольдт, хотя некоторые следовали более южными маршрутами через Санта-Фе и Тусон. Сухопутная миграция Золотой лихорадки по своим размерам превосходила более ранние сухопутные миграции и включала в себя большую долю городских жителей. Как и ранние мигранты, они создавали «компании», организованные на демократических началах, для обеспечения своего коллективного благосостояния. Однако им оказалось сложнее нанять знающих проводников для такого количества караванов, отправляющихся примерно в одно и то же время. Тропы вскоре стали захламляться выброшенным снаряжением и припасами, что свидетельствовало о неправильных первоначальных советах, что брать с собой. Холера, вызванная теснотой в лагерях и загрязненной водой вдоль реки Платте, оказалась столь же опасной, как малярия и желтая лихорадка в Центральной Америке. Многие из тех, кто отправился в путь, вернулись назад.[1938]
Одна из ожидаемых опасностей на сухопутных тропах обычно не сбывалась: нападение индейцев. К их удивлению, путешественники обычно поддерживали хорошие отношения с народами равнин, через земли которых они проезжали. Туземные проводники часто заменяли скудных белых; индейские товары, особенно лошадей, можно было купить, когда кончались припасы или падали животные. Однако после середины 1850-х годов, когда число белых мигрантов увеличилось, возникли проблемы: Караваны конкурировали с бизонами за корм, распространяли болезни, а иногда убивали ценную дичь просто ради спорта. Как по пути в Калифорнию, так и после прибытия туда золотоискатели стремились поддерживать связь с теми, кого они оставили позади, особенно с женами, управляющими семьей, бизнесом или фермой в отсутствие мужей. Людям нужно было иметь возможность отправлять и получать не только советы, но и деньги. Почтовые власти изобретали способы доставки в Калифорнию задолго до того, как в 1860 году был создан знаменитый Пони-экспресс.[1939]
В то время как переселенцы и письмоносцы могли следовать в Калифорнию любым из множества путей, грузоотправители обнаружили, что океанский маршрут вокруг мыса Горн является единственным практичным средством для отправки товаров в любом количестве на растущее Западное побережье. В разгар Золотой лихорадки торговый флот США почти исчез из иностранных портов, поскольку судовладельцы сосредоточились на рейсах в Калифорнию.[1940] В ответ на внезапный спрос на быстроходные парусные суда для плавания по маршруту вокруг мыса Горн в 1850-х годах появились прекрасные американские клиперы. Они сократили время плавания до Сан-Франциско до трех месяцев и доказали свою ценность как для китайской, так и для калифорнийской торговли, пока в конце концов не устарели, когда британцы создали океанские пароходы.
1938
Брандс, Век золота, 123; Рорбаф, Дни золота, 65; Пола Митчелл Маркс, Драгоценная пыль (Нью-Йорк, 1994), 55–57.
1939
Майкл Тейт, Индейцы и эмигранты (Норман, Оклахома, 2006), 104–20; Дэвид Хенкин, Почтовый век (Чикаго, 2006), 119–37.