Стремясь помочь угнетенным, некоторые женщины начали осознавать, что сами принадлежат к числу угнетенных. Сестры Гримке, как и практически все первое поколение борцов за права женщин, пришли к этому делу благодаря своему опыту аболиционизма. «Исследование прав раба привело меня к лучшему пониманию моих собственных», — заметила Анжелина Гримке.[2002] Как и большинство аболиционистов, сестры Гримке пришли к своим антирабовладельческим убеждениям через опыт религиозного обращения. В их случае это было мучительное духовное переселение из епископальной церкви в пресвитерианскую, в Общество друзей, что в свою очередь привело их к физическому переселению из Чарльстона в Филадельфию.[2003] Гаррисон принял их в своё Американское общество борьбы с рабством, назвав отмену рабства и права женщин двумя «моральными реформами», связанными вместе в «чисто практическом христианстве».[2004]
Характерные проблемы религиозного благочестия эпохи антисемитизма — создание ответственной автономии взамен внешнего принуждения и искупление людей, которые не функционировали как свободные моральные агенты, — перешли в движение за права женщин. Преемственность иллюстрирует книга Сары Гримке «Письма о равенстве полов» (1838) — первое всеобъемлющее изложение феминизма в Америке. «Бог не сделал никакого различия между мужчинами и женщинами как моральными существами», — утверждала она, обосновывая свою позицию логическим анализом обеих историй творения в Бытие. Отвергая идею о том, что женщины и мужчины имеют «отдельные сферы», она считала, что для женщин так же важно иметь равные обязанности, как и получить равные права. Как и Лукреция Мотт, она поддерживала рукоположение женщин в духовный сан, а также равную оплату за равный труд. Чтобы выполнять свои моральные обязанности, женщины должны были иметь доступ к образованию. Феминистки XIX века, когда они ссылались на язык Просвещения о естественных правах, обычно интерпретировали его в свете Второго великого пробуждения религии.[2005]
Историки, специализирующиеся на анатомии революций, заметили, что они часто происходят после того, как условия жизни начинают улучшаться. Законодательное собрание штата Нью-Йорк уже начало устранять дискриминацию по половому признаку, приняв в апреле 1848 года закон о собственности замужних женщин. Этот закон внес поправки в правило общего права, согласно которому все имущество замужней женщины принадлежало её мужу, что позволяло женщинам сохранять отдельное имущество, принесённое ими в брак, посредством брачного договора. В прежние годы правило общего права смягчалось нью-йоркскими судами справедливости, возглавляемыми выдающимся канцлером Джеймсом Кентом; но в 1828 году закон ограничил юрисдикцию судов справедливости, поставив под сомнение статус имущества замужних женщин. После дюжины лет агитации законодательное собрание ответило новым законом. Помимо прочего, он защищал имущество жены от кредиторов мужа; как и федеральный закон о банкротстве 1841 года, он стал ответом (с запозданием) на депрессию конца 1830-х годов. Его поддержали три стороны: реформаторы, которые видели в нём шаг к равноправию полов, реформаторы, желавшие защитить часть имущества обанкротившейся семьи, и богатые люди, желавшие сохранить семейное имущество за счет своих дочерей. Но только в 1860 году Нью-Йорк изменил правило общего права, согласно которому заработная плата жены принадлежала её мужу. (Стэнтон просто проигнорировала нью-йоркский закон 1848 года, когда перечисляла отсутствие имущественных прав у замужних женщин в своей Декларации чувств, поскольку во многих других штатах — особенно в тех, где нет судов справедливости, — эта проблема не была решена).[2006]
Женщины, собравшиеся в Сенека-Фоллс летом 1848 года, были прекрасно осведомлены о европейских революциях, происходивших одновременно. Маргарет Фуллер, корреспондент газеты New York Tribune в Италии, подробно рассказывала о революциях на Сицилии и в папских государствах, подчеркивая роль женщин. В лондонской прессе появились яркие сообщения, перепечатанные в Соединенных Штатах, о роли вооруженных женщин в парижском и пражском восстаниях. В марте на улицах Парижа появилась ежедневная газета Voix des femmes, а Общество эмансипации женщин призвало французское правительство предоставить женщинам равные права в политике и образовании. В апреле новая Вторая республика отменила рабство во французской Вест-Индии. В мае Франкфортская ассамблея собралась, чтобы разработать национальную конституцию Германии, что вызвало надежды немецких феминисток. В июне французская феминистка Жанна Дероан и английская феминистка Энн Найт выступили с совместным призывом к «полной, радикальной отмене всех привилегий пола, расы, рождения, звания и состояния».[2007] Тем не менее, в июле женщины Сенека-Фоллс решили ориентироваться в своём революционном призыве на 1776 год, а не на современные события в Европе (которые, конечно же, оказались скоротечными). Этот выбор свидетельствует о том, что американцы считают свою страну «исключительной», образцом для всего остального мира, и, соответственно, не хотят рассматривать революции, происходящие в Европе, как пример для Америки.
2003
См. Кэтрин Киш Скляр, «Права женщин возникают в движении против рабства» (Бостон, 2000).
2005
Сара Гримке, Письма о равенстве полов, изд. Элизабет Энн Бартлетт (Нью-Хейвен, 1988), цитата из 100. См. далее Элисон Паркер, «Дело о реформе, предшествовавшей движению за права женщин», в книге «Голоса для женщин», изд. Jean Baker (New York, 2002), 21–41.
2006
См. Marylynn Salmon, Women and the Law of Property in Early America (Chapel Hill, 1986); Norma Basch, In the Eyes of the Law: Women, Marriage, and Property in Nineteenth-Century New York (Ithaca, N.Y., 1982); Richard Chused, «Married Women’s Property Law, 1800–1850», Georgetown Law Journal 71 (1983): 1359–1423.
2007
Бонни Андерсон, Радостные приветствия: Первое международное женское движение (Оксфорд, 2000), 153–78, цитата из 156.