После чего я метнулся на другую половину дома и позаимствовал у хозяина крупную вонючую трубку и мелкого вонючего пуделька. Зажав одно в зубах (да, трубку), а другое под мышкой, я позволил гостям сделать несколько фотоснимков благостного старины Маккабрея в его любимом кресле и еще более благостного старины Маккабрея за ковырянием в саду. Ушли они вполне удовлетворенными. Я удрал в ванную и от привкуса трубки избавился полосканием рта, переоделся и велел Джоку испакощенный пудельком костюм отправить в чистку, а если надежды на восстановление нет — отдать нуждающимся.
Более ничего примечательного в тот день не произошло, за исключением изысканного карри, по ходу поглощения коего я воспроизводил пластинки Вагнера: под карри он идет изумительно, иного применения ему я по сей день так и не нашел. Сэм нас покинул рано, да и я был уже готов баиньки, как со мною случается всегда после ночи, проведенной в каталажке. Я слышал, как Иоанна вернулась со своей партеи в бридж, но отправилась она прямиком к себе в комнату, поэтому предполагаю, что она проигралась. Долго лежал я без сна, раздумывая о бедняжечке Эрике Тичборне и чувствуя себя «язычником, взращенным в устарелой вере»[175]. Полагаю, чувство сие вам известно, особенно если супруга ваша иногда отправляется на боковую, не пожелавши вам спокойной ночи.
13
Семь скорбей жрецы своей Деве дали;
Но грехов твоих — семью десять на семь,
Их искупят и семь веков едва ли,
В небесах спастись — сей надсад напрасен:
Ярых полночей, что заря поглотит,
Всей любви, что на троне уже,
Всех печалей и радости плоти
Не стерпеть душе.
Все утро и почти весь день я провел в постеле, куксясь и декларируя нездоровье. Джок вносил не менее трех последовательных чашек восхитительного крепкого бульона, не говоря уже о бутерброде-другом время от времени. Иоанна пыталась смерить мне температуру.
— О нет, только попробуй! — возопил я.
— Но мы в Штатах всегда ее так меряем.
Спас меня колокол телефона: ярыжки Генерального Атторнея желали знать, что у меня с гражданством. После чего телефон прозвонил снова: Джордж, чей адвокат нагонял на него ужас. Джорджу я сообщил, что мой солиситор будет ужасальщиком получше, да и побыстрее: все свое ужасание он проделал днем раньше. После чего — новый звонок, и я сообщил клерку Начальника Полиции, что нет, в Участок я заскочить никак не смогу, ибо страдаю от третичной лихорадки.
Так оно и продолжалось. В преисподнюю, сдается мне, телефоны тоже провели.
Ожидал же я «Джерсийской вечерней афиши», ибо для действенности нашего предприятия сущностно важна хорошая пресса; к тому же, она может оказаться пользительна, когда дело дойдет до Суда.
Наш экземпляр газеты доставляется в шесть часов, однако другие, по всей очевидности, свой получают раньше, ибо телефонные звонки возобновились с удвоенной силой в половине пятого. Приведенные здесь в грубом порядке, они включали:
Одного ученого пастора, моего знакомца, который печально и, быть может, вполне разумно пожалел, что мы сперва не прибегли к ресурсам Церкви, а уж потом подвергали бы опасности свои души, заигрывая с Враждебными Силами;
Одной христианской ученой[176] — я-то думал, все они давно повымерли, — которая объяснила, что любое насилие происходит лишь в уме и есть всего-навсего манифестация Смертной Ошибки. Она еще говорила, когда я повесил трубку, но вряд ли она заметила;
Трех совершенно отдельных свидетелей Иеговы, которые сообщили, что Армагеддон назначен на 1975 год, и места среди 50 000 спасенных мне не отыщется, если только я побыстрее не совершу чего-нибудь с состоянием своей души. Я даже не стал им объяснять, что меня приводит в содрогание одна мысль о спасении в мире, населенном лишь иеговистами; я только дал каждому по номеру моих приятелей-зануд, которые, как я уверил звонильщиков, с удовольствием распахнут двери кому-нибудь из их секты;
Двух респектабельных знакомых — каждый вдруг осознал, что пригласил нас на ужин не в тот вечер, а потому перезвонит в должное время;
Трех аналогичных знакомых, кои приняли наши приглашения, но вдруг осознали, что у них прелиминарно — или, что вероятнее, постфактумно — уже назначено где-то еще;
175
Строка из сонета XXXIII первой части «Различных сонетов» английского поэта Уильяма Водсворта (1770–1850).
176
«Христианская наука» — протестантская секта, основана Мэри Морс Бейкер Эдди в 1866 г. Основана на вере в духовное излечение от всех физических и духовных грехов и недугов с помощью Слова Христова.