— К какому мужчине она ездила в Лондон?
— Пожалуйста, можно нам уйти? — вмешалась Памела, снова ткнув компаньонку локтем в ребра.
— Нельзя! Кто был этот мужчина?
— Не знаю. Я за ней не следила.
— С кем она встречалась в Лондоне?
— Где ваши хорошие манеры? — фыркнула рыжеволосая. — Не знаю и знать не хочу, даже если вы предложите мне все деньги Банка Англии. Я только знаю, что парень работал в лаборатории или где-то в таком роде, потому что он писал ей письма. Вы ничего такого не думайте — это было напечатано на конверте, вот я и знаю.
— В лаборатории, а? — медленно переспросил Боствик. — Ладно, идите, но ждите снаружи, пока я вас не позову.
Выполнить приказ не составило труда, так как Лина в этот момент наконец разразилась слезами. События прошлой ночи дали о себе знать, пусть даже с опозданием. Более хладнокровная Памела увела подругу, и Боствик вытер лоб.
— В лаборатории, а? — повторил он.
— Думаете, это существенно? — спросил Эллиот.
— Думаю, что нам наконец повезло и мы выясним, где она добывала яд, — ответил суперинтендент. — Знаю по опыту, что удача приходит следом за неудачей. Лаборатория! Будь я проклят! У этой молодой леди прямо-таки мания насчет химиков, не так ли? Сначала этот парень, потом мистер Хардинг...
Эллиот принял решение.
— Хардинг и есть этот парень, — сказал он и пустился в объяснения.
Во время рассказа глаза Боствика становились все шире, а доктор Фелл продолжал печально смотреть в окно. У Эллиота возникла идея, что для доктора это не явилось новостью. Утром он бродил слишком близко и мог подслушать разговор. Однако свист Боствика был настолько долгим и изощренным, что походил на целую гамму.
— И с каких пор вы это знаете? — осведомился он.
— С тех пор, когда она пыталась, как вы говорите, соблазнить полицейского офицера.
Эллиот чувствовал на себе взгляд доктора Фелла.
— Значит, только... ну, не важно. — Суперинтендент облегченно вздохнул. — Самое главное, что наше дело закончено. Мы знаем, где мисс Уиллс брала яд, — у мистера Хардинга. Вероятно, она посещала его лабораторию и могла украсть то, что ей было нужно. Или... — Он сделал паузу, и его лицо омрачилось. — Интересно... Мистер Хардинг очень приятный джентльмен, но все это куда сложнее, чем мы думали. Что, если она и мистер Хардинг спланировали дело сообща? Как вы думаете?
— Я думаю, что вам придется выбрать что-то одно, сэр.
— О чем вы?
— Ну, сэр, вы говорите, дело закончено. — Эллиот с трудом удерживался от крика. — Но в чем оно заключается? Сначала Марджори Уиллс, по-вашему, совершила убийство в одиночку, потом вместе с Эмметом, а теперь выходит, что она убила Эммета и действовала совместно с Хардингом. Ради бога, будьте благоразумны! Не может же она водить хоровод убийств вокруг розового куста с каждым встречным!
Боствик лениво сунул руки в карманы.
— Ну и что вы под этим подразумеваете?
— Разве я не ясно выразился?
— Боюсь, что не слишком ясно. Вы говорите так, будто все еще не верите в виновность молодой леди.
— Вообще-то вы правы, — признался Эллиот. — Я все еще этому не верю.
Послышался негромкий звук. Доктор Фелл, всегда отличавшийся неуклюжестью, сбросил флакон духов с туалетного стола Марджори. Нагнувшись и убедившись, что флакон цел, он выпрямился с удовлетворенным видом. Чувство облегчения исходило от него, как пар от топки.
— Ха! — Доктор Фелл хлопнул себя по груди, как Тарзан, потом указал на окно. — Нам лучше продумать план кампании. Нужно решить, кого атаковать, где и почему. Мисс Уиллс, мистер Хардинг и доктор Чесни в настоящий момент подъезжают в автомобиле. Следовательно, предстоит небольшая causerie[32]. Но одно могу сказать сразу же, Эллиот, мальчик мой. Я очень рад тому, что услышал от вас.
— Рады? Почему?
— Потому что вы абсолютно правы, — просто ответил доктор Фелл. — Девушка имеет не большее отношение к этим преступлениям, чем мы с вами.
Последовало молчание.
Чтобы скрыть охватившее его смятение, Эллиот раздвинул портьеры на ближайшем окне и выглянул наружу. Внизу находилась аккуратная передняя лужайка «Бельгарда» с гравиевой подъездной аллеей и каменной оградой у дороги. Открытый автомобиль с Хардингом за рулем только что свернул в ворота. Марджори сидела рядом с Хардингом на переднем сиденье, а доктор Чесни расположился на заднем. Даже на таком расстоянии Эллиот заметил гротескный штрих — белый цветок в петлице темного костюма доктора Джо.
Эллиот старался не смотреть на лицо Боствика.
— Вот в чем состоял ваш план, — продолжал доктор Фелл, обращаясь к суперинтенденту. — Вы собирались с грозной ухмылкой наброситься на Марджори Уиллс, размахивая шприцем у нее перед носом, и орать на нее, пока она не признается, — короче говоря, взять ее на испуг, надеясь, что она допустит оплошность. Мой вам совет: не делайте этого. Помимо того, что она невиновна...
Боствик мрачно уставился на него.
— И вы туда же? — осведомился он.
— Да! — подтвердил доктор Фелл. — И я! Моя задача — следить, чтобы не причиняли вреда хромым, слепым и немощным, иначе я в этом мире не буду стоить и ломаного гроша. Засуньте ваше обвинение в трубку и зажгите ее. Предупреждаю: если вы не угомонитесь, то будете иметь на вашей совести самоубийство. И это весьма прискорбно, так как девушка невиновна и я могу это доказать. Нас ввели в заблуждение, как последних... не важно, как кого; вы и так поймете. Забудьте про ваши чертовы лаборатории. Марджори Уиллс тут ни при чем. Она не воровала, не просила и не брала никакой яд в лаборатории Хардинга, чего не делал — говорю это почти с сожалением — и сам Хардинг. Вам все ясно?
Так как от возбуждения доктор все время жестикулировал, поглядывая в сторону окна, остальные обратили внимание на происходящее внизу.
Автомобиль лениво полз по подъездной аллее футах в двадцати от ворот. Хардинг смотрел на покрасневшую Марджори и что-то говорил ей, не глядя в зеркальце — собственно, у него не было причин это делать — и потому не видя того, что творится позади. Доктор Джозеф Чесни склонился вперед на заднем сиденье, положив руки на колени и глупо улыбаясь. Зрители четко видели все детали: мокрую от дождя лужайку, каштаны с желтыми листьями у дороги и улыбку, свидетельствующую, что доктор Чесни слегка пьян.
Бросив взгляд на дом, доктор Чесни вытащил из петлицы белый цветок и бросил его на аллею, потом сунул руку в карман пиджака и достал револьвер 38-го калибра. Улыбка не сходила с его веснушчатого лица. Опершись локтями на спинку переднего сиденья, он прижал дуло револьвера к затылку Хардинга и спустил курок. Птицы испуганно вспорхнули с веток при звуке выстрела, а мотор стал кашлять и заглох.
Глава 17
БЕЛАЯ ГВОЗДИКА
Суперинтендент Боствик был на добрых двадцать лет старше Эллиота, но оказался внизу лишь на пару секунд позже последнего. В первый момент Эллиот подумал, что увиденное им было всего лишь миражем, наподобие иллюзий Маркуса Чесни. Но то, что Хардинг с криком соскользнул с водительского сиденья, иллюзией, безусловно, не было.
Машина с заглохшим мотором неминуемо врезалась бы в ступеньки крыльца, если бы Марджори не хватило присутствия духа дернуть ручной тормоз. Когда Эллиот подбежал к машине, доктор Чесни приподнялся на заднем сиденье, очевидно сразу протрезвев. Эллиот ожидал найти Хардинга, свесившегося через борт машины с пулей в голове. В действительности он застал Хардинга, умудрившегося открыть дверцу и ползущего на четвереньках по гравию к траве, где он и свалился. Его плечи были подняты до ушей. Кровь стекала из затылка за воротник, пугая беднягу до смерти. Слова, которые он произносил, в других обстоятельствах могли бы вызвать смех.
— Боже мой, меня застрелили! — лепетал Хардинг.
Потом он начал сучить ногами и корчиться на траве, благодаря чему Эллиот понял, что имеет дело не с трупом и даже не с полутрупом.