Получивший бразды правления следует небесным законам. Соблюдая законы неба, он живет по принципам дао. Придерживающийся принципов дао бессмертен, и весь свой путь такой правитель будет избавлен от опасностей.
О совершенном государе подданным известно только то, что он есть.
Чуть хуже те государи, что желают любви и почестей от народа.
Еще хуже те владыки, которых люди страшатся. Но хуже остальных те, кого подданные ни во что не ставят.
Оттого недостойные доверия его и не получают.
Рассудительные и немногословные добиваются успехов в свершениях, и люди уверены, что они соблюдают естественность.
Избавившись от истинного дао, привели в мир «гуманность» и «правильность». Тогда родилось мудрствование и следом за ним – двуличие. Если шестеро близких по крови[3] в ссоре, рождаются «сыновняя почтительность» и «отцовская любовь». Если в стране нет порядка, рождаются «преданные слуги»[4].
Избавившись от мудрствования и учености, люди обретут гораздо большее счастье. Отказавшись от «гуманности» и «правильности» сыны обретут почтительность, а отцы – любовь к ним. Если победить лукавство и корыстолюбие, не станет грабителей. Все эти беды от нехватки знаний. Стоит напоминать народу, что он должен быть непритязательным, сокращать потребности и избавляться от пустых влечений.
Если извести ученость, с ней уйдут и печали. Сколь мало расстояние между посулом и угодливостью и как огромно между добром и злом!
Необходимо сторониться того, что пугает народ.
О! Насколько неупорядочен мир, где нет разумного устройства. Все полны радости, словно собрались на праздничном пиршестве или отмечают приход весны. Лишь я невозмутим и не стремлюсь на свет. Я будто младенец, что не родился. О! Я мчусь! Кажется, не найти уголка, где я мог бы остановиться. Все вокруг охвачены страстями, лишь я один похож на того, кто все отринул. Я сердце глупца. Оно пусто. Все вокруг сияют светом. Лишь я остаюсь во тьме.
У каждого свой интерес, лишь я бесстрастен. Я кажусь себе мчащимся по миру в непонимании, где остановиться. Все вокруг показывают свои таланты, лишь я один подобен бестолковому и никчемному.
Лишь я один понимаю, что основа в пище.
Суть великого дэ в подчинении лишь у дао. Дао бесплотно.
Дао неясно и расплывчато. И все же в его неясности и расплывчатости таятся образы. Оно непостижимо и черно. И все же в его непостижимости и мраке таятся мельчайшие крупицы. Именно эти крупицы и обладают верховной действительностью, они наделены безграничной доподлинностью.
От начала мира до наших дней существует дао. Только следование ему может привести к постижению сути всех вещей. Как мы можем постичь истоки всего существующего? Лишь с помощью дао.
В старину утверждали: «Убогое достигает совершенства, изогнутое выпрямляется, ненаполненное заполняется, на смену дряхлому приходит новое. Двигаясь к малому, добиваешься великого; пытаясь обрести многое, ступаешь на путь ошибок и иллюзий».
Оттого истинный мудрец слушает это глубокое изречение и придерживается его, как должно поступать всем в Поднебесной!
Истинный мудрец опирается не только на то, что замечает сам, оттого взгляд его незамутнен; он не верит, что лишь его мнение верно, оттого ему доступна истина; он не восхваляет себя, оттого известен всем; он не ставит себя над остальными, оттого признан всеми вокруг старшим.
Он ни с чем не борется и ничему не противостоит, оттого никто не может победить его.
Старинная мудрость: «Убогое достигает совершенства…» разве не полна глубокого смысла?
Именно она направляет человека на дорогу, ведущую к высочайшей добродетели.
Не стоит разбрасываться словами, лучше придерживаться естественности.
Сильный порыв ветра не длится долго, летний ливень не идет целый день. Кто сотворяет их? Небо и Земля. И даже им не под силу сотворить что‑то долговечным. А что же говорить о человеке? Оттого он и выбирает дао.
Тот, кто избрал дао, становится подобен ему. Тот, кто остановил свой выбор на дэ, становится подобен дэ.
Потерявший подобен потере. Но потерявший дао обретает дао.