Браун, директор Центра исследований компьютерных технологий и искусства Калифорнийского университета в Сан-Диего, утверждает, что надвигающаяся война за цифровой медиа-контент является результатом масштабного перехода к новому набору социальных норм: «Сейчас мы находимся в самом центре неразберихи, вызванной умиранием старой культуры и приходом на ее место новой, создающей новое пространство». Много лет, будучи преподавателем, он воочию наблюдал изменения убеждений людей.
Его выпускники – тридцатилетние люди поколения Atari. Браун говорит, что они выросли на компьютерных играх с маленьким разрешением и кабельном телевидении и жили в мире, где технологии создавались под конкретные задачи. Для этих ребят масс-медиа не зависят друг от друга. Телевидение, телефонная связь, стерео и персональные компьютеры они рассматривают как отдельные области.
Своих сегодняшних двадцатилетних студентов Браун описывает так: «Им больше нравится идея, что технологии постоянно наводят беспорядок в культурной, общественной и технической областях. Это приводит их в восторг, они увлекаются и начинают экспериментировать с новыми способами коммуникации, общения и распределения информации – они обмениваются с друзьями текстовыми сообщениями, назначают свидания. И все же они также рассматривают технологии как непересекающиеся области».[1-10]
А вот что, по словам Брауна, думают ученики начальной и средней школы: «Они даже не подозревают, что между телевизором и компьютером есть разница, что они работают по разным принципам. Иногда приходится объяснять, почему они не могут включить на своем компьютере Channel 3 и не могут воспользоваться Google в телевизоре, чтобы узнать, что сейчас показывают. Они просто не видят смысла во всех этих границах и ограничениях. Чем младше ребенок, тем легче он перемещается между различными медиа-пространствами».
Браун убежден, что традиционные формы линейного повествования не удовлетворят подрастающее цифровое поколение. Их ожиданиям суждено изменить ту индустрию развлечений, к которой мы привыкли: «Иногда мне кажется, что лет через 30 мы будем с улыбкой вспоминать о тех совершенно различных формах медиа, которые существуют сейчас, о том, что фильмы, телевидение и видеоигры когда-то были различными сущностями. Более вероятно, что наше взаимодействие с медиа-контентом будет происходить одновременно в нескольких плоскостях. Появится другой вопрос: использовать ли этот медиа-контент одновременно с четырьмя другими людьми? Смотреть ли это на экране своего мобильного телефона или на шестидесятифутовом экране? Все медиа будут иметь такие разносторонние возможности».
Браун замечает изменение ожиданий от медиа не только в своих студентах, но и в собственной семье. Он воспоминает, что первыми интерфейсами к медиа для его четырехгодовалой дочери стали компьютерная мышь и развивающие электронные книги, а не пульт управления телевизором: «Пульт ее очень разочаровал: он обеспечивал связь с устройством, которое не заботилось о зрителе. Устройство под названием „телевизор“ огорчило ее. Там показывали интересные истории и красивые картинки, но не было места для нее. Единственными возможностями были переключение каналов и выключение телевизора… Телевизор никогда не спрашивает вас о том, что вы хотите видеть в данный момент. Он просто показывает всякую ерунду, а вы учитесь избегать рекламы и вовремя переключать каналы. Интерфейсы современных компьютеров, напротив, разработаны так, чтобы позволить вам управлять каждым следующим действием. Маленькие дети хотят и ждут того, чтобы на их действия реагировали. Вот почему компьютерные игры являются для них таким большим соблазном. Дети превращаются в активных участников медиа-событий».
Несложно представить, как на другом конце континента согласно кивает Генри Дженкинс. Руководитель Программы сравнительных исследований медиа МТИ и автор девяти книг о поп-культуре, Дженкинс утверждает, что с раннего возраста дети в своих фантазиях представляют, как герои, которых они видят в кино и на телевидении, действуют в иных ситуациях. Они играют в компьютерные игры, наслаждаясь безраздельным контролем над персонажем. А новейшие компьютерные игры обеспечивают даже большую интерактивность и разнообразие вариантов поведения. В Интернете они рассказывают собственные истории – семилетние дети публикуют на фан-сайтах простые, но очень интересные истории о Гарри Поттере и покемонах.
Дженкинс называет «Покемонов» «первой формой повествования в объединенном медиа-мире», элементы которой существуют во многих медиа. История может добраться до вас из различных источников: из телесериалов, видеоигр, книг, фильмов и игральных карт. Такие продукты индустрии развлечений, как «Покемоны» или «Матрица», учат молодых поклонников стремиться накапливать собственный опыт развлечений, позволяющий им выбирать уровень погружения по собственному желанию.[1-11]
Когда дети подрастают, они могут расширить свой горизонт медиа с помощью фотокамеры или видеокамеры. «Когда я был подростком, у меня была камера стандарта Super8; если мне хотелось показать кому-то фильмы, которые я снял, приходилось устанавливать на газоне соответствующее объявление, увидев которое некоторые мои соседи из жалости спускались в мой подвал и смотрели мои фильмы, – рассказывает Дженкинс. – Сейчас я часто общаюсь со школьниками, у которых есть цифровые камеры и которые выкладывают свои фильмы в Интернете. Их работы могут увидеть люди из любого уголка планеты. Иногда они даже получают предложения принять участие в каком-нибудь фестивале».
В качестве примера дитя культуры взаимодействия Дженкинс приводит своего сына, которому 21 год. В пятилетнем возрасте Генри-младший начал рассказывать истории, которые его семья печатала и сохраняла на компьютере. Каждую историю он иллюстрировал рисунком. В течение следующих пяти лет семья распечатывала маленькие книжки и посылала их по праздникам бабушкам и дедушкам. В большинстве историй речь шла о героях массовой культуры. «Во всем этом был двойной смысл, – говорит Дженкинс, – во-первых, таким образом мы поощряли его отношение к медиа-контенту как к чему-то такому, что можно переписать на свой лад. Во-вторых, так мы получали представление о том, как он перерабатывает потребляемую информацию, узнавая о его страхах и ценностях».
Большинство родителей поймет, о чем идет речь. Мой пятилетний сын уже режиссирует домашнее видео (я выступаю в качестве оператора) с эпическими битвами между героями и злодеями. Бобби – огромный поклонник Lego, настоящей «ремиксовой» игрушки, но он находит своих героев в масс-медиа и массовом искусстве: Могучие Рейнджеры[7], Трансформеры[8], Скуби Ду[9] и другие. Для детей предыдущего поколения такими героями были Супермен, Зеленый Шершень[10] и Одинокий Рейнджер[11]
«Большую часть своей истории люди сидели у костра, рассказывая друг другу о великих войнах и народных героях, – говорит Дженкинс. – В современном мире человек использует образы, увиденные в телевизоре, в фильмах, комиксах и видеоиграх. Независимо от того, как складывается наша жизнь, и от нашего статуса у нас есть общие поп-звезды и медиа-персонажи». Молодые люди, в чьих руках оказываются все более изощренные цифровые инструменты, могут использовать элементы культурной мозаики как фундамент для собственной работы: например, они могут скопировать изображение или видеоклип поп-звезды, обработать его на компьютере, а затем показать своим друзьям. В конце концов, медиа и существуют для того, чтобы их переписывали.
Учитывая, что новые виды личных медиа часто содержат изображения поп-фигур, которые известны каждому, и что частные лица сейчас получили возможность распространять медиа-контент среди широкой аудитории, у нас есть все необходимое для конфликта с медиа-компаниями, заявляет Дженкинс.
7
«Power Rangers», телесериал для детей, американская версия японского сериала «Super Sentai».
8
«Transformers», телесериал и комиксы для детей, основой для которых послужили игрушки-трансформеры, с 1984 года выпускаемые компанией Hasbro.
9
«Scooby Doo», мультсериал, фильмы и комиксы для детей, рассказывающие о приключениях пса по кличке Скуби Ду и его друзей.
10
«Green Hornet», радиосериал (1936–1952) и телесериал (1966–1967), в котором герой в маске по прозвищу Зеленый Шершень вместе со своим помощником Като сражается с преступным миром.
11
«Lone Ranger», радиосериал (1933–1954) и телесериал (1949–1957), в котором ковбой в маске борется с несправедливостью на Диком Западе.