Лорд Саймон выпрямился в кресле:
— В самом деле? Вы могли бы раньше сказать нам об этом, Биф. Сколько ему лет?
— Около тридцати.
— Что он делает в отеле?
— Швейцар и чистильщик обуви.
— А почему вам велели за ним присматривать?
— О, у него криминальное прошлое. Несколько отсидок, как я понял. Специализация: кражи со взломом. Но вот уже больше года на него ничего нет. — Он вызывающе посмотрел на лорда Саймона. — А теперь попытайтесь сделать из него убийцу! — бросил он.
— Это, конечно, некий свет, — ответил тот. — Значительный свет.
Очки отца Смита вспыхнули, когда он поднял голову.
— Красный свет светофора — это тоже свет, — произнёс он, обращаясь к потолку.
ГЛАВА 11
Таким образом, у нас оказался новый подозреваемый, но его появление, не произвело на трёх детективов большого впечатления. Это, как я подумал, хорошо согласовывалось с общепринятым порядком: великие детективы никогда и ни при каких обстоятельствах не могут быть захвачены врасплох. Отец Смит вежливо улыбнулся, отвечая лорду Саймону, а месье Пико, который некоторое время сидел тихо и незаметно, теперь начал усердно переставлять каминные приборы. Только лорд Саймон, который всегда был дотошен, казалось, отметил для себя тот факт, что мистер Майлз, опытный вор-домушник, живет и работает в этом районе.
Прежде чем в комнату вошёл следующий человек, лорд Саймон снял телефонную трубку и спросил управляющего местного отеля, когда у его швейцара выходной. Управляющий, казалось, не почувствовал никакого удивления от этого внезапного вопроса, заданного незнакомцем, поскольку мы услышали, как лорд Саймон поблагодарил его, немного растягивая слова, и положил трубку. Повернувшись к нам, он спокойно сказал:
— Прошлым вечером, в пятницу, конечно же.
— Естественно, — проворчал месье Пико, в то время как отец Смит рассеянно кивнул.
— Тем не менее, он вернулся в десять тридцать, — продолжил лорд Саймон.
— Вы готовы заняться следующим свидетелем? — спросил Сэм Уильямс.
Разногласий не было, поэтому адвокат позвонил, и в комнату вошла кухарка. Я никогда не видел её прежде, хотя настроен был доброжелательно, и не был разочарован, обнаружив, что она оказалась не толстой, жизнерадостной женщиной, которую обычно ожидаешь обнаружить посреди приправ в светлой кухне, но строгой, седовласой дамой в очках, по внешности мало чем отличающейся от её предшественника, мистера Кингсли. Правда, лицо кухарки показалось не столько суровым, как я поначалу предположил, сколько уверенно знающим. После внимательного изучения, однако, я вынужден был признать, что, хотя она была чрезвычайно хороша в работе, но, как большинство истинных мастеров, несколько терялась в незнакомой обстановке.
Лорд Саймон, казалось, почувствовал это, поскольку успокаивающе улыбнулся.
— О, мисс Стори, — сказал он, и это было типичным для него — обеспокоиться выяснением её имени, — жаль отрывать вас от дел и всё такое. И я уверен, что все в доме окажутся проигравшими из-за того, что вы вынуждены покинуть кухню. Ваша слава достигла нас.
— Сегодня вечером никакого обеда[29], — сказала мисс Стори, стараясь оставаться в своей стихии как можно дольше. — Доктор сказал, что вы не управитесь вовремя. Холодные закуски, когда пожелаете.
— Да, понимаю. Вы не против, если я задам вам несколько моих чертовски глупых вопросов, а? Я ими знаменит.
— Ну, я совсем не вижу, чем я смогу вам помочь.
— Забавно. Никто никогда этого не видит. Но можете вы, по крайней мере, сказать, сколько времени вы работаете в этой семье.
— Дольше, чем кто-либо другой в штате. Более четырёх лет.
— Вам здесь нравится?
— Если бы не нравилось, не осталась бы. Я никогда не воспринимала всерьёз это глупое завещание. Я им всем говорила, что они дураки, если в это верят. Это всего лишь маленькая хитрость миссис. Бедняжка, она думала, что умнее всех. А теперь смотрите, что стало с ней самой!
— Вы думаете, её смерть имеет к этому какое-то отношение?
— Я ведь так не сказала, правда? Я ничего об этом не знаю. Я тогда была внизу и только слышала крики.
— А другие слуги относились к завещанию серьёзно?
— Ну, и да, и нет. Конечно, мы все его периодически обсуждали. Было забавно знать, что, случись с ней что-нибудь, все её деньги достанутся нам. Но ни один из нас не желал ей вреда, если вы спрашиваете именно об этом. И ни один из нас этого не делал.