— Это займет всего несколько минут, — ответил Дункан, взглянув на Моргана и думая, как бы им выпутаться из положения, в которое они попали. — Мы могли бы сказать им несколько слов на ходу… Я знаю, что они хотели бы увидеть нас.
— Едва ли это получится, — ответил солдат, которого уже начали раздражать эти назойливые монахи. Разговор тем временем привлек внимание офицера охраны. — Впрочем, если вы назовете свои имена, я мог бы…
— Что случилось, Селден? — спросил офицер, подходя в сопровождении еще нескольких человек. — Вы, святые братья, знаете, что здесь вам быть не положено? Разве Селден не сказал вам об этом?
— О, он сказал, сэр, — пробормотал Дункан, поклонившись. — Но…
— Сэр, — вмешался один из гвардейцев, подозрительно осматривая Моргана, — этот человек, кажется, что-то прячет под сутаной. Святые братья, вы…
Стражник двинулся на Моргана, и рука герцога невольно легла на рукоятку меча. Пола сутаны приподнялась, стражники увидели сапоги вместо сандалий, и в то же мгновение Моргана прижали к стене, сверкнули обнаженные мечи. Дункана тоже окружили. Кто-то схватил Моргана за плечо и рванул так, что сутана с треском порвалась, капюшон упал, открыв взорам стражников его золотистые волосы.
— Господи Боже мой, да это не монах! — воскликнул какой-то солдат, невольно отступая под взглядом холодных серых глаз.
Даже повергнутый на пол, Морган продолжал сопротивляться, хотя на него навалилось человек шесть. Его скрутили, приставили к горлу острия мечей, и Морган понял, что выхода нет, и если он хочет остаться в живых, лучше сдаться. Он покорно позволил солдатам разоружить себя, раздраженно сжав губы, только когда они нашли стилет, что он прятал в рукаве. Стражники сорвали с него сутану и, обнаружив под ней кольчугу, еще больше разъярились. К горлу снова поднесли кинжал, так что Аларик не рискнул повернуть голову, чтобы посмотреть, что там с Дунканом.
Офицер охраны выпрямился, тяжело дыша, вложил меч в ножны и посмотрел на пленников.
— Ты кто? Убийца? — Он грубо ткнул Моргана в бок носком сапога. — Твое имя?
— Мое имя я скажу только епископу, — сдержанно ответил Морган.
— Ну и ну! Селден, посмотри на него! Дэвис, а что второй?
— Никак не опознать его, сэр.
— Селден?
Селден потянулся к поясу Моргана и высыпал из него множество золотых и серебряных монет и маленький шелковый мешочек, оказавшийся странно тяжелым. Офицер заметил, как изменилось лицо пленника, когда стражник взял его.
— Здесь кое-что поважнее золота, а? — Он повел бровью, развязывая тесемки.
Капитан вытряхнул содержимое мешочка себе на ладонь — блеснули два золотых перстня. На черном ониксе одного поблескивало изображение Золотого Гвиннедского льва — это был перстень Королевского Поборника. На другом был изображен зеленый грифон — это был знак Аларика, герцога Корвинского. Глаза офицера расширились, он открыл рот, словно что-то хотел сказать, да так и застыл. Взглянув на пленника, офицер попытался представить этого человека без бороды и усов, и у него перехватило дыхание.
— Морган! — прошептал он, не веря своим глазам.
Глава IX
«Собственная совесть значит для меня больше, чем суждение света»[29]
— Морган!
— Боже мой! Здесь Дерини!
Несколько человек украдкой перекрестились. А те, кто держал пленников, отпрянули, хотя и не выпустили их. В это мгновение одна из дверных створок приоткрылась и оттуда показалась голова священника. Он бросил взгляд на столпившихся солдат, увидел распростертых на полу людей и быстро нырнул обратно в комнату, через мгновение вернувшись с человеком в лиловой сутане. Лицо епископа Дхасского было спокойным и безмятежным; на груди его блестел серебряный, украшенный драгоценными камнями крест. Окинув взглядом происходящее, он обратился к офицеру охраны:
— Кто этот человек?
Офицер, запинаясь, указал на двух пленников.
— Эт-то чужие, ваше преосвященство, они…
Не говоря больше ни слова, он шагнул к епископу и показал ему оба кольца, Кардиель взял их и, внимательно рассмотрев, покосился на пленников.
— Денис! — позвал он.
Мгновение спустя в коридоре появился Арилан. Кардиель, разжав ладонь, показал ему кольца, но тот едва удостоил их взгляда.
— Отец Мак-Лайн и герцог Аларик, — учтиво начал он, — я вижу, вы наконец добрались до Дхассы. — Он скрестил руки на груди, холодным огнем вспыхнуло его епископское кольцо. — Скажите же, искали вы нашего благословения или нашей смерти?