Ниже будут приведены примеры их свидетельств.
Сочинения старших – это история о том, что видели и испытали русские дети с 1917 г. по 1921 г. в России, написанная ими самими, и в этом, и, пожалуй, только в этом, их исключительное значение, поскольку мы говорим о самих сочинениях детей, а не о тех выводах, которые можно из них сделать.
Совершенно иное надо сказать о сочинениях младших. Эти сочинения, хотя также заключают в себе «богатый» и страшный фактический материал о пережитом детьми, но центр их значения не в этом. Их не только значение, но и прелесть не в том, о чем, а в том, как они пишут. Непередаваемое очарование их воспоминаний в той прозрачной безыскусственности, ясной и открытой непосредственности, с которой они повествуют о своем горе и о своих испытаниях. Неожиданность, смелость и яркость образов, чистота языка, искренность чувства, нелукавство мысли – в этом извечном моменте детскости – главное обаяние и несравнимая убедительность сочинений. Благодаря тому, что дети не негодуют там, где взрослый не удержался бы от этого, обвинения их, отзывы и замечания еще сильнее, т. к. совершенно лишены какой-либо преднамеренности.
«Сделали обыск и взяли маму в тюрьму, но после 3 недель отвезли маму в Екатеринодар, я подошел попрощаться, а красноармеец ударил меня по лицу прикладом – я и не успел».
«Мы занимали одну маленькую комнату, она была, вероятно, богатых хозяев, так как в ней было очень много дырок от снарядов».
Желая наглядно определить, чем отличались так называемые «первые большевики» от вторых, мальчик пишет:
«Через месяц большевики заняли Киев, тогда не было чрезвычайки, а расстреливали на улицах».
Короткая фраза сразу открывает способ «путешествий» за последние годы:
«Когда я ехал в Новый Сад [29], мы ехали не на паровозе, а на извозчике».
Естественно, что фактического материала в них меньше, ибо и память-то у них короче захватывает; но от этого они не становятся менее интересными и значительными, ибо относительная со старшими «скудость» фактического материала в полной мере окупается их неустранимой внутренней достоверностью. И хотя в них гораздо меньше специфически современного и гораздо больше общедетского, но и в отношении современности их свидетельства приобретают особый смысл, давая жуткое и нестерпимое сочетание: первозданной детской чистоты и всей той грязи, крови и предела человеческого падения, которые дети не только видели, но в которые их судьба и безжалостно погружала. Это фон, на котором особенно режуще выступают события памятных лет. Некоторые начала сочинений детей, их определения, их слова и образы запоминаются как формулы; сочинения перемежаются описаниями замечательной художественности, словесная беспомощность некоторых искупается передачей внутренней музыки событий. Большое количество приводимых ниже, по преимуществу коротких цитат, выбранных из сочинений детей, как нам кажется, подтвердят и иллюстрируют наши утверждения. Благодаря большому их количеству и разнообразию тем они не только дадут возможность познакомиться с тем, как дети пишут, но и попутно «познакомиться» с самими детьми и с их жизнью. Подбор цитат – почему данное выражение, а не другое обратило внимание пишущего эти строки, – понятно, субъективен и не может быть обоснован. Так как суть их все же не в содержании, то их очень трудно классифицировать, и рамки, в которые они только для удобства чтения вставляются, рубрики и заголовки, совершенно условны. Приводятся здесь также и слова старших юношей и девушек, но их здесь относительно немного и их легко можно отличить по языку. В оправдание цитирования последних приведу очень меткое замечание подростка в качестве вступления:
29
Нови Сад – город на севере Сербии. В 1919–1923 гг. – один из крупнейших центров русской эмиграции в Королевстве СХС. –