Тут же Кусиков встрепенулся: «Нет, Наденька, эти слова Гёте для меня звучат как тост!» За столом оживились. А Есенин попросил:
– Спой нам, Сандро.
Кусиков потянулся к гитаре, стоявшей у стены, взял один аккорд на пробу, второй и тихо начал свой знаменитый романс:
Слышу звон бубенцов издалека, –
Это тройки знакомый разбег…
А вокруг расстелился широко
Белым саваном искристый снег…
До чего же хорошо! Браво, дружище Кусиков, кавалерист ты мой ненаглядный. Да за одни эти «Бубенцы» в тебя же влюбиться можно, коня подарить или к ордену представить!.. Эх, сейчас бы из всей этой жары, из вонючего дымного чада – и вправду нырнуть с головой в твой искристый снег…
Москва, Новинский бульвар, 32, 1921-й и другие годы
И, протискавшись в мир из-за дисков,
Наобум размещенных светил,
За дрожащую руку артистку
На дебют роковой выводил…
– …И безусловный долг каждого работника Наркомата каждодневно, ежечасно отстаивать чистоту и красоту великого и живого русского языка!
Едва женщина закончила свою пламенную речь, Мейерхольд первым зааплодировал и, склонившись к сидевшему рядом коллеге по ТЕО, спросил: «Кто такая?» – «О, это Зинаида Николаевна Есенина-Райх. Сотрудница канцелярии Крупской[11]. А что, понравилась?»
– Да-да, – рассеянно сказал Всеволод Эмильевич. – Речь просто изумительная. Я бы сказал, возбуждающая.
Коллега понимающе усмехнулся и на всякий случай повторил: «Зинаида Николаевна. В настоящий момент жена Сергея Есенина».
На молодую яркую красавицу трудно было не обратить внимания. Она действительно была хороша – классически правильные черты лица, загадочные темные глаза, матовая кожа, смоляные волосы, абсолютная женственность осанки и повадки. Даже строгая униформа совслужащей тех времен не была способна скрыть врожденную чувственность, сердцевину трудно объяснимого и драгоценного естества, которую западные психологи окрестили sex appeal, говоря по-русски, трепетный призыв, зов плоти.
Тогда, осенью 1921 года, Всеволод Эмильевич Мейерхольд, возглавляя ТЕО – театральный отдел Наркомпроса, основное внимание уделял преподаванию биомеханики как теории сценического движения, а также формированию своего будущего театра. Прослышав о наборе слушателей на курсы ГЭКТЕМАС – государственных экспериментальных театральных мастерских (вскоре они обрели еще более чарующее название ГВЫРМ – государственные высшие режиссерские мастерские), Зинаида Райх решила круто изменить судьбу. Точно так же, как три года назад, когда она без лишних раздумий, словно в омут головой, смело ринулась в отчаянное путешествие по Беломорью к Соловкам.
Терять ей было нечего. Сергей Александрович уже подал заявление о разводе, в котором оговаривал определенные обязательства сторон: «Наших детей – Татьяну трех лет и Константина одного года оставляю для воспитания у моей бывшей жены Зинаиды Николаевны Райх, беря на себя материальное обеспечение их, в чем и подписываюсь». В начале октября 1921 года Орловский народный суд заявление Есенина удовлетворил. Зинаиде Николаевне вернули девичью фамилию. Дети остались Есенины.
Райх тяжело переживала развод. Сергей в зените славы, рядом с ним мелькали другие женщины. А у нее на руках двое малышей, унизительная нищета и выжженная душа. Она чувствовала, что угодила в тупик. Обстоятельства казались сильнее, непреодолимее, но все-таки мириться с этим Зинаида не собиралась.
Об актерской карьере Райх совершенно не помышляла, объясняя всем своим любопытным знакомым: «Сегодня я учусь на режиссерском факультете под руководством Всеволода Эмильевича Мейерхольда… И собираюсь стать режиссером только массового действия… Актерская дорога есть только предвестие и необходимый этап в работе режиссера…» К тому же сам учитель ей сперва не понравился – нервный, импульсивный, требовательный. Он же выделил ее среди своих учениц сразу. Помог с получением комнаты в общежитии, которое располагалось в его же доме на Новинском бульваре. Чуть позже устроил в свой театр в качестве… монтировщицы декораций.
Человек гостеприимный, общительный, Мейерхольд нередко приглашал своих слушателей к себе домой. Там, уже в непринужденной обстановке, продолжались его свободные лекции. Он рассказывал своим молодым и исключительно талантливым ученикам – Сергею Эйзенштейну, Григорию Александрову, Игорю Ильинскому, Марии Бабановой и, разумеется, Зиночке Райх – о работе со Станиславским, вспоминал свои прежние актерские опыты – Пьеро из блоковского «Балаганчика», роли чеховских героев – Треплева, Тузенбаха, Астрова… Потом доставал с полок большие, переплетенные в холст папки с невиданными гравюрами, офортами, репродукциями, литографиями, демонстрировал искусно исполненные макеты декораций, приговаривая: «А теперь давайте посмотрим картинки!»
11
Крупская Надежда Константиновна (1869–1939). Советский партийный и общественный деятель. Жена основателя СССР В. И. Ленина. Председатель Политпросвета при Наркомате просвещения, затем замнаркома.