Пророчество сбылось в канун весны 1939 года, когда гитлеровские войска оккупировали Чехословацкую республику. Разумеется, страна лишилась всех свобод и всех прав, а для евреев и вовсе были установлены нюрнбергские законы — первый шаг к последующему истреблению евреев в Терезине и Освенциме.
В начале июля я бежал через Польшу во Францию. Медленной смерти в концентрационном лагере мой брат Йозеф предпочел самоубийство. Родители ушли из жизни еще во времена свободы, когда казалось, что мир, если не вечно, то по крайней мере еще долгие-долгие годы пребудет в тишине и покое. Осенью 1939 года Иржи уехал в Словакию, где все еще сохранялась возможность спастись. Подкупленное гестапо закрывало глаза, когда евреи стали готовиться в путь по Дунаю в надежде попасть сначала в Стамбул, а затем переправиться в Палестину. Воды реки пока оставались в значительной мере нейтральными. Более тысячи беженцев, от младенцев до стариков, в начале ноября покинули страну — сперва на речных пароходах, а затем на грузовых баржах, влекомых буксирами.
Даже при самой малой скорости беженцы могли достигнуть дельты Дуная менее чем за три недели. В Черном море они оказались бы уже вне досягаемости гестапо. Но не получилось: и без того медленное движение судов под всяческими предлогами приостанавливалось, словно им управляла какая-то неведомая посторонняя сила. И, уже достигнув дельты, беженцы снова оказались в лапах нацистов — суда были задержаны в порту Сулина, на расстоянии брошенного камня от свободного моря. На их беду, преждевременно ударили сильные морозы, редкие в этих краях. Реку сковал толстый слой льда, беженцы были арестованы и заперты в своих железных баржах при морозе, достигавшем порой тридцати градусов по Цельсию. Люди мерзли, оказавшись без какой-либо возможности обогреться, и голодали. Вспыхнувшие эпидемии дизентерии и гриппа привели ко множеству летальных исходов.
Обо всем этом брат писал мне в Париж — письма чудом доходили — и просил помощи для всех. В начале войны еще продолжали существовать различные международные организации — Красный Крест, Y.M.C.A.[2], Комиссия дунайского судоходства, различные еврейские, католические и квакерские объединения. Я привлек к делу своих друзей и вместе с ними использовал любые возможности. Но самой действенной оказалась прямая помощь наших земляков, осевших в Румынии, к которым обратился мой шурин, и вмешательство нашего посла Яна Масарика, уговорившего британское правительство выслать для несчастных беженцев спасательные суда. Однако спасение пришло не так скоро: люди были освобождены из ледяного плена и доставлены в Стамбул только в середине февраля.
Среди спасенных был и мой брат Иржи, если, конечно, можно говорить о спасении! Мечтатель всегда и во всем, он не подготовился для такого путешествия, не обзавелся даже самым необходимым. Багаж набил любимыми книгами — две сотни книг он вез с собой, — но не подумал даже о теплом белье и одежде, о каком-то минимальном запасе пищи. Он мерз и голодал больше других попутчиков, заболел пневмонией, которая осложнилась тяжелым воспалением почек. Когда в конце концов Иржи перенесли на спасательное судно, силы оставили его. Нефрит вскоре перешел в хроническую форму, затем в нефроз, который и привел брата к гибели.
О жизни Иржи в Палестине я знаю только из писем, присланных мне в Англию. Его здоровье немного улучшилось, когда он высадился на вожделенный берег Земли обетованной и на некоторое время был помещен в тель-авивскую клинику. Жизнь брата была нелегкой. Как и все нетрудоспособные беженцы из Чехословакии, он получал от наших организаций в Палестине скромную материальную помощь. Со временем его состояние ухудшилось, и он вновь и вновь должен был ложиться в больницу. К счастью, когда в Европе были преодолены некоторые порожденные войной препятствия, я смог помочь ему из Англии. Он переводил на иврит свои хасидские легенды и даже обдумывал новую серию рассказов о хасидских святых в Чехии. Чтобы немного развеять печальные мысли и привнести в свою жизнь чуть радости, он снова начал писать стихи на иврите и печатать их в различных журналах. Среди них было стихотворение о Праге и о Староновой синагоге. Его поэзия находила живые и теплые отклики.
2
Y.M.C.A. (Young Men’s Christian Association) — «Христианская ассоциация молодых людей», одна из крупнейших в мире молодежных ассоциаций.