Здесь заслуги Н.Я. Марра огромны. Однако для надлежащего понимания этого совершенно необходимо знание большого фактического материала многих языков разных систем. Это обстоятельство является причиной полной недооценки многими лицами или превратного понимания замечательных идей Н.Я. Марра в данной области. Разумеется, и здесь кое-что уже устарело за эти 15 лет и должно быть переработано, но основные линии нарисованной Н.Я. Марром картины, несомненно, верны, что может быть подтверждено огромным фактическим материалом различных языков.
Здесь не место входить в подробности по этому поводу. Скажем только то, что никакого отношения к «четырем элементам» и другим недоказуемым или неверным положениям эта картина не имеет. Что касается единства глоттогонического процесса и стадиальности в развитии языков, то следует сказать о весьма большой условности этих понятий, которые могут быть с достаточной силой применены лишь для очень ранних состояний человеческого мышления и человеческой речи. В позднейшее время в языках остались только незначительные пласты от таких ранних состояний – пласты, которые с великим трудом могут быть выделены в результате кропотливого научного исследования, а то и совсем не обнаруживаются.
Следует, между прочим, помнить, что Н.Я. Марр в последние годы жизни гораздо осторожнее применял термин «стадиальность». В более ранних его работах мы встречаемся с явлениями другого рода: он сознательно допускал своеобразные «перегибы палки», по его собственному выражению, считая это «неизбежным методологическим приемом»[122].
Поэтому далеко не всё в этих ранних работах надо понимать буквально. Тем более трудно согласовать в точности между собой многие определения и термины Н.Я. Марра, что к указанным преувеличениям («перегибам палки») добавляется также упоминавшаяся выше быстрая эволюция его взглядов, не позволяющая видеть в его трудах законченную формально теорию, дающую ответ на все нужные вопросы. Он и сам говорил об этом, и не раз.
Никто из советских ученых не может отрицать огромных заслуг Н.Я. Марра в различных отделах языкознания. Эти заслуги, разумеется, вовсе не ограничиваются областью кавказоведения, а являются несравненно более широкими и принципиальными. (Мы не затронули многого из несомненных и важных достижений Н.Я. Марра принципиального характера, как и многих из его существенных ошибок. Излагать все это в пределах газетной статьи нет возможности).
Речь должна идти не об отказе от всех или большей части общих идей и результатов Н.Я. Марра, а о том, каким образом из огромного научного наследия покойного ученого выбрать то, что действительно представляет ценность, отбросив устаревшее и ошибочное, вроде пресловутых «классов» («классово-племенных образований» – по выражению Н.Я. Марра) в доклассовом обществе (палеолитическом!). Эта задача очень трудна, но выполнима; для этого потребуется, между прочим, и новое издание работ Н.Я. Марра, так как существующее совершенно непригодно для пользования благодаря тому, что статьи в нем расположены без всякого порядка и лишены редакционных пояснений и примечаний, что оставляет молодого неопытного читателя в совершенно беспомощном состоянии на произвол могучей, но бурной и далеко не всегда последовательной, вечно ищущей марровской мысли. Особенно неудовлетворительно составлен V том «Избранных работ», содержащий и наибольшее число устарелых статей. К тому же следует добавить, что конкретные примеры, приводимые Н.Я. Марром в подтверждение его часто очень глубоких идей, в большинстве случаев совершенно неудачны и неудовлетворительны. Это и понятно: ему некогда было подыскивать тщательно отточенные образцы, – в пылу борьбы он использовал первое попавшееся оружие. Все это показывает, что рекомендовать начинающему «безразборное» чтение работ Н.Я. Марра нельзя: это может принести больше вреда, чем пользы.
Необходимо коснуться вопроса об историко-сравнительном методе в языкознании, затронутого и проф. А. Чикобава. Н.Я. Марр никогда не отрицал законности такого метода. Напротив, он предлагал даже расширить его применение и создать сравнительную грамматику различных систем. Тем не менее он высказывался неоднократно против того злоупотребления формальными звуковыми соответствиями в пределах какой-либо одной системы языков, которое наблюдается и сейчас среди зарубежных лингвистов (особенно индоевропеистов и отчасти у финно-угроведов). В высказываниях Н.Я. Марра по поводу этого метода было немало перегибов, но было и есть очень много ценного и бесспорного. В частности, именно ему мы обязаны отказом от восстановления «праязыков» фантастических «пранародов». Только его идеи позволяют понять по-настоящему ошибочность этого рода схем, основанных на возведении ряда языков системы к общему языку-предку, который рисовался в виде основного ствола, от которого отошли впоследствии ответвления – отдельные языки данной системы. Истинный процесс складывания языков несравненно сложнее этой грубой и даже прямо неверной картины, – только Н.Я. Марр установил это. Однако, благодаря его резким нападкам на сравнительный метод индоевропеистов, у многих работников языковедения создалось впечатление, что всякая «компаративистика» подлежит строжайшему изгнанию. Это, конечно, неверно и с той точки зрения, которой придерживался Н.Я. Марр, так как без сравнения форм разных языков, и притом именно в историческом плане, научного языкознания быть не может.