— Но это все слишком запутано, Фортун. Почему бы, черт возьми, им не писать письма? Но зачем по-гречески?
— Они здесь совершенно одни. Вместе разбирают почту и оба видят все письма, которые получает и отправляет другой. Однако на каталоги обычно мало кто обращает внимание. Если один из них не знает греческого, то подчеркнутые буквы так и останутся загадкой. Слово SKUTHAI ничего не сказало даже начальнику уголовного розыска.
— Так что это, по-вашему, за игра?
— Друг мой, — ответил с улыбкой мистер Фортун, — я начисто лишен воображения. Зато у вас в руках теперь оказались все факты. Точнее, почти все: я сделал несколько фотографий Джозефа и Изабеллы. — С этими словами он положил на стол свернутую пленку. — Увеличьте изображения лиц. Вдруг кто-нибудь из ваших ребят их знает? А теперь до свидания, Ломас! Я сегодня обедаю у своей племянницы — у той, которая замужем за артиллеристом. Она всегда такая бодрая и веселая, что утомляет.
За последующие две недели не произошло ровным счетом ничего. При каждой встрече с мистером Фортуном в клубе Ломас отпускал ехидные комментарии о пользе воображения и о греческом языке. Потом Джозеф Ларкин написал мистеру Фортуну о том, что раскопки почти завершены, и настойчиво пригласил его приехать посмотреть на результаты. С этой вестью мистер Фортун позвонил Ломасу, но тот в ответ презрительно хмыкнул.
— Я поеду, — сказал на это мистер Фортун.
— Хорошо, раз вам время девать некуда, — послышалось из телефонной трубки.
Ответный звонок раздался три дня спустя, в тот самый момент, когда к дому мистера Фортуна подъехала машина, чтобы отвезти его в Сток-Аббас.
— Алло, Фортун? Вы уже собрались? Отлично! Приезжайте сюда.
С самого утра Ломас был в бешенстве.
— Опять какая-то чертовщина из Сток-Аббаса! — крикнул он и с раздражением посмотрел на Реджи. — Я, как последний дурак, поручил часть работы почтовым служащим — и вот, пожалуйста, их отчет. Букинистический каталог был отправлен в понедельник из Рестхарроу на имя некой мисс Джордж, которая проживает в Борнмуте по адресу Сэнд-стрит, 715. Были подчеркнуты буквы а, Ь, четыре раза е, д, h, два раза i, I, т, п, р, г, два раза s, t, и.
— Вы абсолютно правы! — заявил Реджи и зевнул.
— Что вы имеете в виду?
— Вы сказали «как последний дурак». Совершенно с вами согласен. Почему вы не поручили отчет Андервуду? Он бы отлично справился! Между прочим, я просил его записывать буквы в нужном порядке!
— Но черт возьми, мы же не можем просматривать чужую почту!
— Друг мой, вы слишком хороши для этого мира! — Реджи взял ручку и лист бумаги — Повторите-ка еще раз: а, Ь — он записал ABEEEEGHIILMNPRSSTU, затем закурил сигару и задумался.
— От таких добродетельных людей, как вы, одни неприятности Вот, пожалуйста: PRESBUS GAMEIN THELEI. Очень интересно. Это кое-что проясняет.
— Что вся эта чертовщина означает?
— И чему вас только учили в школе, Ломас? Это значит «старик хочет жениться». Так я и думал. Я же говорил, что все факты у вас в руках. Помните, Джозеф говорил, что Изабелла получила классическое образование. Не то что вы, Ломас. Это она пишет сообщения. Она поймала Джозефа на крючок. Теперь все ясно. Передайте своим драгоценным почтовым служащим, чтобы они впредь соблюдали порядок следования букв. Я не собираюсь в угоду вашей совести заниматься расшифровкой криптограмм. И отправьте кого-нибудь попроворнее к этой мисс Джордж, которая живет в доме 715 на Сэнд-стрит. Я уезжаю в Сток-Аббас. Они раскопали курган. Кстати, что там со снимками?
— Мы их увеличили. Никто не знает этих людей.
— Полиции они неизвестны? Ну-ну. Сделайте фотографию мисс Джордж. Желаю удачи, Ломас.
Вечером того же дня мистер Фортун стоял вместе с Джозефом и Изабеллой на Драконьем холме.
Шестеро рабочих, сверкая улыбками, отдыхали, опершись на лопаты. Высокая насыпь кургана исчезла. Остались только отвалы серого песка и среди них кромлех[3] — сооружение из четырех камней, три из которых стояли вертикально и поддерживали плоский четвертый. Под этим камнем, словно под столом, лежал скелет. Реджи опустился на колени и взял в руки череп.
3
В отечественной археологии, следуя европейской континентальной традиции, словом «кромлех» обычно называют памятник из камней, стоящих кругом; описанное же в тексте сооружение по-русски чаще всего именуется «дольмен».