Чтобы жить покойно и здорово, нужно жить больше в мире внешнем воспоминанием и воображением и меньше обращать внимания на свое тело, уничтожать неприятные мысли и чувства и заменять их лучшими, на все смотреть равнодушно и никогда не горячиться.
Чтобы чтение тобою молитв было неспешное, ясное и раздельное, для этого нужно каждому слову посвящать столько времени, чтобы в голове успело родиться понятие о предмете, в слове выражающемся, или чтобы родилось представление о предмете. Тогда чтение будет и легко, и ясно, а без этого условия язык будет испытывать необыкновенную трудность в своем обращении. Спокойствие духа также необходимо при чтении.
Господи! Оттого, что мы всем своим существом принадлежим Тебе как Творцу, в несчастии мы ропщем на Тебя, говорим Тебе если не вслух, то про себя дерзости. Но когда счастливы, тогда меньше думаем о благодарности Тебе, чем сколько ропщем в несчастии. Вот Ты поразил временною тоскою телесный состав мой, и я выхожу из себя. Иной человек долго не хочет знать Тебя как нежного Отца в своем счастии, но когда посетит его несчастие, он ропщет на Тебя, а не на себя… И это оттого, что над нами, грешными, Твоя держава, Царство и сила!!! О твари неблагодарные!!! [184]
Каждый раз, когда страсть одолевает тебя, стань пред образом на колени и с сердечным вниманием читай: Помилуй мя, Боже! [185]
Наемник оставляет овцы и бегает (Йн. 10, 12). Наемника сейчас можно видеть: он не имеет искренней любви к разумным овцам. Он оставляет овец своих, так сказать, на каждом шагу своим радением об их пользах духовных и телесных, своею молитвою, своим поучением и назиданием. Если и молится о них, то молится больше механически, по известным, готовым молитвам; если и учит, то больше с тем, чтобы показать свою ученость. Если и назидает, то больше притворно, по долгу и по вопиющей необходимости. О, как прекрасно Господь охарактеризовал наемников! Действительно, наемник большею частью оставляет овцы и бегает в самые критические для овец минуты: когда им угрожает опасность соблазниться, заблудить от пути истины или с пути доброй жизни, и даже когда овца лежит на смертном одре. (Он и тогда скорее обращает свое внимание не на выздоровление пасомого, а на его смерть, особенно если это волнистое пасомое, потому что часть шерсти достанется в случае смерти и ему.) [186] Верно слово, что единственно добрый Пастырь есть Господь наш Иисус Христос. Вот пример для нас, пастырей, как полагать за пасомых, в случае надобности, душу свою, вот образ поведения пастыря пред своими пасомыми. Итак, наемник оставляет овцы и бегает. Бойся ты быть наемником. Будь совершенно искренен к своим пасомым, и ни одна мысль лукавая да не гнездится в тебе, как ядовитая змея, опасная не столько для других, сколько для тебя; поставляй себя во всех случаях жизни пред испытующим сердца и утробы Богом. Старайся всегда иметь око ума светлым и не омрачай его темными страстями. (Знай, что выше: духовная польза пасомых или твоя — вещественная, карманная, спасение души или звонкий металл.)
Братия! Будем всю жизнь стараться о том, чтобы усвоить не только своему уму, но и сердцу истины христианской веры, особенно истину об искуплении нас от вечной смерти Сыном Божиим и о наследии вечной жизни на небе. Емлися за вечную жизнь, — писал Апостол к Тимофею, — в нюже и зван был ecu (1 Тим. 6, 12). Без этого усвоения жизнь наша, нравственное совершенство наше или вовсе не будет подвигаться вперед, или даже будет нисходить вниз, — чего в христианстве не должно быть: мы призваны во святость, а не на нечистоту.
Когда будешь сочинять беседы к прихожанам, смотри на них как на облагодетельствованных с ног до головы тварей Творца, о Котором ты будешь говорить: представь живо, как много сделал для них Бог и делает постоянно, равно как и сделает. [187]
Против прекрасных молитв, влагаемых в уста христиан Церковью, у плотского, ленивого человека есть оружие — невнимательность и рассеянность и притворство во время их чтения. Надобно строго смотреть за собою, чтобы каждая молитва была читаема от души, неспешно.
В собеседовании человека с Богом много иногда препятствует ему посредство буквы, вообще материи, чрез которую он должен пробиваться к Существу духовному, и самое поползновение плоти останавливается и больше на том, что близко к чувствам. [188]