– Я вам все говорю, как есть. Я не собирался убивать Томми. Я всего лишь пытался напугать его. От вина ему должно было стать плохо, это да, но если бы Анджела, когда мы ездили с ней на моей машине, согласилась его оставить, я бы...
– Погоди! Какое еще вино? О чем ты говоришь?
– Ну, вино. Для него и для нее. Если бы только Анджела сказала, что вернется ко мне, я бы забрал назад эти бутылки. Да и в любом случае от этого вина ничего с ним особого не будет. Просто ему станет немного нехорошо, и он... и он окажется дурак-дураком в свою первую брачную ночь. И тогда ей... станет противно, и она, может быть, предпочтет меня, в конце концов. Я люблю ее, Стив! Понимаешь! Я люблю Анджелу!
– Ты подсунул им вино?
– Да, две бутылки, одну для него, а другую для нее. Чтобы они взяли их с собой в свадебное путешествие. Две маленькие бутылочки. Я оставил их на центральном столе. И прикрепил к ним карточки.
– Где ты взял это вино?
– Его делает мой отец. Он каждый год заготавливает бочку.
– И разливает его по бутылкам?
– Да.
– И ты что-то подлил в это вино? Чтобы им стало нехорошо?
– Только в бутылку Томми. Только в ту, на которой написано «Для жениха». Я бы не стал делать так, чтобы и Анджеле было плохо. Поэтому я поставил на стол две отдельные бутылки – одну для невесты, а другую для жениха. И эта жидкость только в его бутылке.
– Какая жидкость?
– Не волнуйся. Ему от нее просто станет немного нехорошо. Я подлил совсем чуть-чуть.
– Чуть-чуть чего, черт подери?!
– Средства, которое мы используем в саду. От вредителей. Но я подлил его только в бутылку Томми. Я бы не стал делать Анджеле...
– Средство от вредителей? – вскричал Карелла. – Да ведь оно делается на мышьяке!
– Я не знаю, на чем оно делается. Я добавил его чуть-чуть. Просто, чтобы ему стало нехорошо.
– Но разве на банке не было написано «Яд»?
– Было, но я влил туда только чуть-чуть. Просто чтобы...
– Сколько ты влил?
– Бутылка была маленькая... Ну... примерно полчашки.
– Пол... это при том, что для вредителей одну его часть разводят с водой в пропорции к двадцати. И ты влил в вино Томми полчашки! Да этого хватило бы на целую армию!
– А... но... но я только хотел, чтобы ему стало нехорошо. Причем только ему. Не Анджеле. Только ему.
– Слушай ты, идиот, они же теперь одна семья! Они будут пить либо из одной бутылки, либо из обеих, либо... дурак ты несчастный! Почему ты решил, что они будут следовать твоим инструкциям! О, какой кретин! Берт, прищелкни его наручником к радиатору! Нужно скорее предупредить Томми и Анджелу!
Глава 16
Танцы возобновились снова, уже под звездным небом. Оркестранты Сэла Мартино, на протяжении всего дня и вечера прикладывавшиеся к прекрасным дорогим винам, шампанскому и виски, а затем еще отведавшие и сладкого, возбуждающего ликера, которым их специально угостил Антонием Карелла, уже порядком нагрузились и играли теперь в каком-то ни на что не похожем, невообразимо тягучем ритме. Но мере того как бежало время, дальние кузены прижимали к себе дальних кузин со все большим пылом. Ведь до следующей свадьбы еще неизвестно, сколько ждать, так стоит ли упускать случай...
Стив Карелла выскочил из дома и кинулся к танцующим, краем глаза скользнув по жене, мучившейся в своем кресле на веранде. Стрелой взлетев на танцплощадку, он заметался в поисках Томми и Анджелы, но их нигде не было видно. Наконец он заметил свою мать, танцующую с дядюшкой Гарибальди из Скрэнтона, и бросился к ней. Вырвав ее из объятий оторопевшего кавалера, он выпалил:
– Где ребята?
– Что? – спросила Луиза.
– Томми и Анджела, где они?
Луиза Карелла захлопала глазами.
– Мама, они ведь еще не уехали, ведь правда же?
Луиза Карелла, тоже опробовавшая и шампанское, и дорогой ликер, снова захлопала глазами.
– Мама, они уехали?
– Да, да, уехали. Сегодня ведь их свадьба. Чего ты ждал? Что они будут торчать здесь и судачить со стариками?
– Ох, мама! – в отчаянии воскликнул Карелла. – Ты видела, как они ушли?
– Да, разумеется. Я еще поцеловала Анджелу на прощание.
– У них было что-нибудь в руках?
– Естественно, у них были в руках чемоданы. Они ведь едут в свадебное путешествие, как ты знаешь.
– Che cosa?[12] – не вытерпел дядюшка Гарибальди из Скрэнтона. – Che cosa, Louisa?
– Niente. Sta zitto, Garibaldi[13], – ответила она и снова повернулась к сыну: – А в чем дело?
– Кто-то днем поставил на стол две маленькие бутылочки самодельного вина. Ты случайно их не видела?
– Видела. Для жениха и для невесты. Очень мило.
– Они взяли их с собой?
– Да. Думаю, что да. Да, я видела, как Томми укладывал их в сумку.
– Ах, ты черт! – воскликнул Карелла.
– Стив! Я не люблю, когда ты ругаешься.
– Куда они поехали, мама?
– Поехали? Откуда я знаю? Ведь это их свадебное путешествие. Ты разве говорил мне, куда ты едешь в свое свадебное путешествие?
– О черт! – снова воскликнул Карелла. – Что Анджела говорила мне, как она сказала? Она упоминала об отеле! Черт подери, называла она его или нет?
– Что с тобой? – спросила Луиза сына. – Ты ведешь себя, как сумасшедший!
– Берт! – крикнул Карелла, и Клинг тут же подбежал к нему. – Берт, ты слышал, чтобы кто-нибудь упоминал отель, в который поедут новобрачные?
– Нет, а что? Они уехали с вином?
– Да.
– О черт! – выругался Клинг.
– Что будем делать?
– Не знаю.
– Большой отель, она сказала. Это я помню точно. Постой, постой. Один из самых больших отелей в мире, она сказала. Прямо в нашем городе. Это ее слова. – Он схватил Клинга за плечи с отчаянием: – Какой отель считается самым большим, Берт?
– Я не знаю, – ответил Клинг беспомощно.
– Как ты думаешь, кто-нибудь мог видеть, как они отъезжали? – Он повернулся к матери. – Мама, они уехали на своей машине?
– Нет, на такси, Стив. А в чем, наконец, дело? Почему ты?..
– Che cosa? – снова спросил дядюшка Гарибальди из Скрэнтона.
– Sta zitto! – сказала Луиза более резко.
– Ты не слышала, Томми не говорил при тебе водителю, куда ехать?
– Нет. Боже мой, они уехали всего несколько минут назад. Если бы я знала, что это так важно, я бы их попросила...
Но Карелла уже мчался к выходу на улицу. Выбежав за ворота, он посмотрел в ту и другую сторону. Запыхавшись, его догнал Клинг.
– Решил что-нибудь?
– Нет.
– Вон там кто-то есть, Карелла посмотрел туда, где фотограф Джоди Льюис укладывал в багажник автомобиля свое снаряжение.
– Льюис, – сказал он. – Может, он их видел. Пойдем.
Они подошли к машине. Льюис захлопнул багажник и быстро обогнул машину.
– Замечательная свадьба, – сказал он, сел в автомобиль и включил зажигание.
– Одну минуточку, – остановил его Карелла. – Вы не видели, как уезжали моя сестра с мужем?
– Счастливую парочку? – переспросил Льюис. – Да, разумеется. Извините, но я очень спешу. – Он опустил ручной тормоз.
– Вы случайно не слышали адрес, который они назвали водителю такси?
– Нет, не слышал, – ответил Льюис. – Не имею привычки подслушивать. А теперь, если позволите, я бы хотел сделать последние снимки и отправиться спать. Спокойной ночи. Свадьба была чудесной.
– Последние снимки... – повторил Карелла и повернулся к Клингу; на их лицах одновременно появилось одно и то же выражение. – Вы едете, чтобы еще раз их сфотографировать?
– Да, я...
– В отель? Сфотографировать, как они оставляют в холле свои туфельки?
– Да, – ответил Льюис, – так что вы сами понимаете, я очень спешу. Если вы поз...
– У вас есть попутчики, мистер, – Карелла распахнул дверцу автомобиля. Клинг вскочил на сиденье. Карелла уже собирался последовать за ним, когда услышал за спиной голос бегущей к нему матери:
– Стив! Стив!
Он застыл, уже занеся ногу на подножку автомобиля.
– Что такое, мама?