Кейти смотрела, как они вместе поднялись по ступенькам и исчезли в доме. Через секунду в окне замерцали огни рождественской елки. В полумраке она различила, как Уильям обнял Изабель. Он показал на висевшую над ними ветку омелы, и жена засмеялась. Уильям откинул ее светлые волосы назад и наклонил голову.
Наблюдать у Кейти не было сил. Она закрыла глаза, пытаясь выбросить из головы эту идиллию, и коснулась нежной выпуклости живота. Она ничего не скажет Уильяму. Она совершила глупость, придя сюда сегодня, как и раньше, связавшись с женатым мужчиной. С последствиями придется справляться в одиночку.
Часть I
Июнь – декабрь 1990
Глава первая
Вэллимаунт, Ирландия
Кейти О’Дуайер умерла во вторник. Похороны состоялись спустя три дня, в теплое июньское утро, первый проблеск лета в Вэллимаунте. Хоронить ее пришла вся деревня, что было свидетельством популярности среди тех, кто когда-либо ее знал.
У могилы стояла Кейтлин, ее пятнадцатилетняя дочь, и смотрела, как мамин гроб опускают в землю. Мессу она выдержала без слез, но, когда священник начал ритуал погребения, до нее наконец дошло. Мамы больше нет, и впервые в жизни она осталась совсем одна.
Сколько Кейтлин себя помнила, они всегда были вместе, она и мама. Она никогда не задумывалась над тем, как мать чуть было от нее не отказалась. В Лондоне у одинокой беременной Кейти выбора почти не было. Она знала девушек, которые «вылечились», но католическая вера это запрещала. Признаться родителям было невозможно, и она решила родить ребенка в Лондоне, отдать на усыновление, а потом вернуться домой. И никто бы никогда не узнал…
Когда время пришло, она отправилась в приют для незамужних матерей в Ист-Энде. Персонал не отличался ни добротой, ни сочувствием. Они поощряли молодых матерей отказываться от младенцев и отпускали, предупредив, чтобы те больше не грешили.
После удивительно легких пятичасовых родов Кейти заглянула в широко раскрытые голубые глаза дочери и точно решила, как ее назвать.
– Тебе подойдет имя Кейтлин[3], – пробормотала она новорожденной.
Какая-то медсестра услышала и пренебрежительно усмехнулась:
– Неважно, как ее назовешь ты. Это решит новая мать.
«Но ее мать я», – подумала Кейти.
Спустя два дня после бурного спора с хозяйкой приюта она ушла с Кейтлин на руках. Смелое решение. Выбора у нее не было: едва оправившись после родов, она вернулась в Ирландию.
Бабушку с дедушкой Кейтлин не помнила, может, оно и к лучшему. Когда Кейти появилась на пороге домика в графстве Майо с двухмесячным ребенком, мать и отец даже не пытались скрыть ужаса. Они дали Кейти с внуком ночлег, но не более. Кейтлин стала их позорной тайной. Слава богу, они не знали, что отец ребенка женат.
Два года спустя родители умерли: сначала отец от инсульта, потом мать, чье сердце остановилось всего через несколько недель. Кейти решила, что нужно начать все сначала. Тонкое золотое колечко на левой руке никого не обмануло, и ей не хотелось, чтобы Кейтлин росла там, где ее называли «безотцовщиной». Все эти годы Кейти поддерживала связь с Нуалой. Та тоже вернулась в Ирландию с мужем, которого встретила в Лондоне. Их молодая семья поселилась в живописной деревеньке Вэллимаунт в графстве Уиклоу, известном как «сад Ирландии», с холмами, покрытыми буйной растительностью, зеркальными озерами и водопадами. Побывав там пару раз, Кейти решила, что лучше места для воспитания Кейтлин не найти. Она продала домик родителей и на вырученные деньги купила крошечный коттедж недалеко от подруги.
Переезд оказался мудрым поступком. В раннем детстве Кейтлин со стайкой деревенских детей бегала босиком по красивым долинам и купалась в близлежащих озерах Блессингтон. В восьмидесятые в Ирландии было трудно найти работу, но Кейти устроилась горничной в престижном отеле неподалеку. Каждый день после школы дочка помогала Кейти убирать номера и пополнять запасы туалетных принадлежностей. И хотя денег у них было немного, мать и дочь жили счастливо. Дважды в год они путешествовали в Дублин, до которого был всего час езды, и, сделав покупки на Графтон-стрит, пили послеобеденный чай в Бьюли. В остальное время они довольствовались Вэллимаунтом и компанией друг друга.
– Как тебе повезло, Кейти, – с завистью замечала Нуала. – Кейтлин – просто ангел.
Ее дочь Рошин была далеко не такой.
Когда Кейтлин исполнилось двенадцать, она пошла учиться в местную среднюю школу Святого креста. В классах было меньше двадцати учеников, со многими она росла вместе, и они проводили каждый день одной большой семьей. Смышленая, она не слишком хорошо успевала в науках, но по-настоящему интересовалась искусством. Рисовала часами и несколькими штрихами улавливала сходство.